Первое и последнее широко разрекламированное появление Малтби на телеэкранах произошло в самый подходящий момент, сразу же после того, как „Руки Венеры" стали бестселлером. Его усадили на роскошный диван, а лицом к нему на таком же диване расположилась Барбара Уолтерс. Сделав Малтби несколько традиционных комплиментов, Уолтерс задала ему один из своих обычных вопросов: „Если бы вам суждено было стать деревом, какую разновидность вы предпочли бы?" Бросив на нее убийственный взгляд, Малтби пробормотал ругательство так громко, что его услышали миллионы зрителей, и исчез с экрана. После этого никто ничего не слышал о нем целых десять лет, хотя за это время появились еще две его книги. Тем не менее популярность Малтби значительно превосходила его литературные дарования. Время от времени он разражался из своего убежища гневными письмами и статьями: их публиковали в журналах и газетах.
– Ффу! – выдохнула Кик, надув щеки. – Не знаю даже, что и сказать. Хотя, конечно, меня соблазняет эта тема, и я надеюсь с ней справиться. Но я хотела бы знать, как по-вашему, справлюсь ли я с этим?
Федалия вздохнула.
– Кик, – мягко сказала она, – будь у тебя больший опыт, я бы решила, что ты лицемеришь. Задавая такой вопрос, ты возлагаешь ответственность на меня, а с меня и без того хватает, благодарю покорно. А теперь катись. У Виктории на столе лежит куча материалов о нем, которые она собрала. За вечер успеешь посмотреть.
– Отлично, – согласилась Кик, собирая вещи. – Какого рода материал вы хотите получить?
– Я хочу получить все, что ты найдешь, – ответила Федалия, прикуривая сигарету и разгоняя дым рукой. – Что мне точно не нужно, так это многословные критические пассажи и прочая мура. Любой, кто читает его произведения, знает о них достаточно. Наших читателей интересует другое: где, черт побери, он пропадал? Мы должны знать, какое у него настроение, как он живет, чем занимается, чем увлечен, что ест, кто его друзья, какова его жена и есть ли у него любовницы. Стержнем твоего очерка должен стать вопрос: „Эй, приятель, какие у тебя проблемы?" Между прочим, можешь осведомиться, почему он сравнил Барбару Уолтерс с половым органом.
– О'кей. Изложите мне главные ограничения, мадам, будьте любезны.
– Прости, Кик, я, как и все, должна придерживаться правил, придуманных Микки Маусом. Если они будут стеснять тебя, я постараюсь сообразить, как обойти что-то из них.
– Если мне не придется интервьюировать его в голом виде и он не станет поджигать мне волосы, полагаю, все будет в порядке.
Задание Федалии Налл было весьма необычным, но никакие силы не заставили бы Кик отказаться от него.
На следующий день у главного входа в здание, принадлежащее концерну Мосби, ее будет ждать машина. Ей придется лечь на заднем сиденье и так отправиться на первую встречу с Лионелем Малтби в каком-то сельском укрытии. Федалия читала вслух продиктованные ей агентом Малтби условия, особенно выразительно произнося места, свидетельствующие об амбициях писателя, явно претендующего на то, чтобы его история была изложена в духе „плаща и кинжала". Малтби согласился побеседовать с ней один. Если беседа устроит его, они могут продолжить ее в течение нескольких часов. Пока Федалия читала, Кик пыталась понять, в самом ли деле Питер Ши отказался от этого интервью лишь потому, что агент Малтби выдвинул дурацкие требования. Но она тут же отбросила эти мысли, сосредоточив внимание на Федалии.
Та подняла палец.
– И еще одно, – добавила она. – Малтби должен все просмотреть и одобрить.
Кик пожала плечами.
– Согласна. Я воспользуюсь диктофоном и процитирую его слово в слово.
– Великолепно! Значит, с этим покончено.
– Спасибо, мисс Налл, я очень рада и благодарна вам.
– Что ты, дорогая. Это я должна благодарить тебя. – Федалия встала и проводила Кик до дверей. – Ты получишь большой белый конверт с документом, который Викки подготовила для тебя. Он носит личный характер.
– И... я получу гонорар за мою последнюю статью?
– Его уже выслали тебе по почте, – улыбнулась Федалия. – Я предлагаю тебе войти в штат. В конверте контракт.
– Правда? – еле выговорила потрясенная Кик. – Это вы и имели в виду, сказав, что после трех хороших материалов...
– Ну, конечно же, дурочка, – фыркнула Федалия. – Тебе следовало позвонить мне раньше: ты уже работала бы в штате.
Кик обеими руками толкнула большую стеклянную дверь и вылетела на Пятьдесят четвертую стрит Ист. С трудом соображая, она завернула за угол на Мэдисон-авеню. Она казалась себе Рокки, одержавшим победу, и, не будь тут так много людей, она запрыгала бы на месте, хлопая в ладоши от радости. Никогда еще она не испытывала такого счастья. Теперь она поняла, почему музыканты, артисты и все, кто любят свою работу, живут так долго. Если она и дальше сможет писать для „Четверти часа", то, ей казалось, она будет жить вечно. Благодарю тебя, Господи, подумала она. Лучше просто быть не может.
На следующий день, ровно в девять, темно-зеленый „мерседес-фургон", завернув за угол Пятьдесят седьмой улицы Ист-сайд, сбросил скорость и остановился у обочины. Моложавый мужчина в джинсах и кожаной куртке, сидевший на месте водителя, внимательно посмотрел на Кик и открыл заднюю дверцу. Махнув ему рукой, Кик поспешила к машине.
– Доброе утро, мисс Батлер. Я Рэнди, шофер мистера Форбраца.
– Здравствуйте, Рэнди, – ответила Кик, усаживаясь сзади и подбирая подол юбки, чтобы не защемить его дверью. „Почему за рулем шофер агента Малтби?" – удивилась она.
Нервничая, она ждала, когда Рэнди устроится за баранкой, потом заговорила с ним.
– Вы скажете, когда мне надо будет лечь на сиденье, о'кей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114