Когда мы добрались до гримерок, она громким и яростным шепотом высказала все, что обо мне думает:
– Я оставила тебя одну всего на две секунды, и ты сорвала сцену! Меня могут уволить.
– А что бы ты сделала, если бы по твоей ноге ползла змея? Стояла бы и улыбалась?
– Если это была змея. Что ей здесь делать, скажи на милость?
– Не знаю. Может, ее собирались использовать в какой-то сцене?
– В «Месте преступления», помнится, змея выползла прямо из трупа во время вскрытия. Но у нас-то реалистичный фильм.
– Послушай, – сказала я, сообразив, что мне не удастся ее убедить. – Мне жаль, что я создала тебе проблемы.
Можешь передать Крису, что я прошу у него прощения. Я ему перезвоню.
К счастью, прямо у входа остановилось такси, и я села в машину. Откинувшись на спинку сиденья, я поняла, что быстро собраться с мыслями мне не удастся.
– Может быть, назовете адрес? – буркнул водитель, сворачивая на Вест-Сайд. Больше всего мне хотелось, чтобы он отвез меня в какой-нибудь бар, где я смогу выпить «Маргариту», но я должна была показаться в редакции и дописать статью о Томе.
Когда такси вернулось в верхний город, я снова и снова принялась прокручивать в голове случившееся. Может быть, у меня разыгралось воображение? Может быть, то, что я видела, действительно был кабель, который потянул кто-то из операторов, так что он скользнул по моей ноге, а при тусклом освещении я приняла его за змею. Может, его потянул именно Дик, чтобы испугать меня до чертиков. Правда, изначально он стоял далеко от меня, но ведь потом я настолько увлеклась игрой Криса, что перестала следить за его перемещениями…
Нет, я была совершенно уверена! Я видела живую змею, с белыми отметинами на спине, которых не могло быть у кабеля, я разглядела ее голову – характерной удлиненной формы, которая способна у любого вызвать первобытный ужас.
Но что змея делала на съемочной площадке? А вдруг… она принадлежала Дику? И он выпустил ее на волю, когда увидел меня в этом укромном уголке? А что? По виду, Дик именно из тех, кому нравится держать рептилий в качестве домашних животных. Впрочем, змея могла оказаться к павильоне по неизвестной причине. Крис наверняка что-нибудь узнает и вечером просветит меня. Когда я подумала о Крисе, в животе у меня стянулся тугой узел. Разве там, на съемочной площадке, ему не следовало прийти ко мне на помощь? Я испытала бы неимоверное облегчение, если бы он сказал, что я – его друг, и уверил бы режиссера, что я не страдаю галлюцинациями. Но все произошло так быстро… Нет, нельзя винить его за то, что он промедлил… Он просто не знал, что делать!
Когда я приехала в редакцию, там почти все были в сборе и стоял невообразимый шум. Будто пели сотни цикад. Понедельник у нас едва ли не самый трудный день, но иногда он становится самым трудным, если выпадает что-нибудь по-настоящему серьезное – например, когда разводятся знаменитости или когда звезду экрана застают без штанов. Похоже, сегодня был именно тот случай.
– Что творится? – спросила я у Джесси, добравшись до своего рабочего места. – Все будто с цепи сорвались.
Я заметила, что Нэш, разговаривая за своей стеклянной дверью с Валери и кем-то из редакторов, яростно трясет головой.
– Видимо, Нэш что-то изменил в последний момент перед выпуском, поэтому такой беспорядок, – сказала Джесси. – А как твои дела? У тебя такое лицо, словно ты нажила грыжу.
Я описала ей кошмар на Челси-Пирс. Лео, который прислушивался к нам сначала вполуха, начал придвигаться со стулом все ближе и ближе, по мере того как история все более становилась захватывающей.
– Змея? – переспросила Джесси, когда я добралась до развязки. – Ты, черт возьми, должно быть, шутишь!
– Говорят, если снится змея, значит, тебе наставили рога, – сказал Лео. – Или нет… что ты боишься секса. Не помню точно.
– Мне не приснилась змея, Лео! – раздраженно воскликнула я. – Я ее действительно видела!
Он пожал плечами и вернулся к своему компьютеру. Джесси, наоборот, потребовала подробностей:
– А что Крис? Он был там, пока все это творилось?
– Да. И по выражению его лица можно было подумать, что он, самое меньшее, увидел меня в порнофильме. Кажется, он страшно обиделся.
– Ты с ним говорила?
– Нет, он был занят. Я свяжусь с ним позже – уверена, все будет в порядке.
Мне нужно было сосредоточиться на работе, но все мои мысли были о пресмыкающихся. Я поискала в Интернете больших черных змей и обнаружила несколько сайтов, посвященных этим восхитительным созданиям. Ушло немного времени на то, чтобы обнаружить нужный мне экземпляр: Lampropelis getulus, в просторечье известная как королевская змея. Водится в большинстве южных штатов (конечно, это никоим образом не объясняет, какого дьявола она делала на Челси-Пирс), размер колеблется от двух до семи футов. Окраска – черная или темно-коричневая, с белыми или желтоватыми отметинами, которые нередко имеют форму полос. Хорошие новости: не ядовита. Королевская змея славится тем, что питается преимущественно другими змеями, в том числе и ядовитыми. Какая прелесть! Взяв себе кофе, я отправилась к дизайнерам, чтобы взглянуть на макет статьи о Томе. Дизайнеры разместили не только тот снимок, что принесла я, но и взятую из сети фотографию, на которой он сидел за столом на съемочной площадке «Морга», с бумагами в руках. Вся статья представляла собой несколько абзацев и была совсем короткой. Даже по меркам «Базз». Грустно, сказала я себе. Ведь даже тому, что Джессика Симпсон сменила прическу, редакция уделила больше места, чем гибели Тома Фейна. Но может, Том и не пожелал бы попасть в такой журнал, как «Базз». Вернувшись за свой стол, я перечитала текст, который принесла в пятницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90