Ее теплая ладонь прошлась по моему животу, нащупав твердое, рубцеватое уплотнение в форме медузы.– А что это?– Ничего эрогенного, Грейс.– Ты всегда избегаешь разговоров об этом. Это явно ожог или что-то в этом роде.– Ты что, доктор, что ли?Она весело захихикала.– Предположим. – И провела ладонью между моих ног. – Скажешь, где болит, детектив.Я улыбнулся, но по правде сказать, сомневался, что одного раза будет достаточно.Она поднялась на локоть и посмотрела на меня долгим взглядом.– Ты не обязан рассказывать, – сказала она мягко.Я поднял левую руку и тыльной стороной пальцев убрал прядь волос с ее лба, затем провел по краю ее лица, по нежному горлу и достиг упругой округлости ее правой груди. Повернув руку, я накрыл ладонью ее сосок и, обвив ее тело, положил ее на себя сверху. Я сжал ее так крепко, что в какое-то мгновение услышал биение обоих наших сердец так отчетливо, будто град падал в сосуд с водой.– Мой отец, – сказал я, – прикоснулся ко мне утюгом, дабы преподать урок.– Какой урок? – спросила она.– Не играть с огнем.– Что?!Я пожал плечами.– Возможно, так и надо. Он был моим отцом, я – его сыном. Если он хотел сжечь меня, он мог это сделать.Она подняла голову, и глаза ее налились гневом. Ее пальцы погрузились в мои волосы, а глаза расширились и покраснели, когда встретились с моими.Когда она поцеловала меня, поцелуй был таким крепким, будто она хотела высосать из меня всю мою боль.Когда она отпрянула, лицо ее было влажным.– Он умер, правда?– Мой отец?Она кивнула.– Да. Он умер, Грейс.– Хорошо, – сказала она. * * * Через несколько минут мы снова занялись любовью, и это было одно из самых прелестных и волнительных ощущений в моей жизни. Наши ладони сплющились друг о друга, руки и плечи тоже, и все части наших тел, вплоть до костей и нервов, казалось, любовно переплелись, не в силах расстаться. Затем ее бедра приподняли мои, ее ноги скользнули по тыльной стороне моих, ее пятки оказались под моими коленями – она захватила меня в плен, и я чувствовал себя совершенно скованным, как будто растворился в ее плоти, а наша кровь смешалась.Грейс вскрикнула, а мне показалось, что звук вышел из моего горла.– Грейс, – прошептал я, растворяясь в ней. – Грейс... * * * Когда я почти заснул, ее губы прошелестели над моим ухом.– Спокойной ночи, – сонно сказала она.– Ночи.Ее язык проскользнул в мое ухо, теплый и наэлектризованный.– Я люблю тебя, – пробормотала она.Когда я открыл глаза, чтобы посмотреть на нее, она уже спала. * * * В шесть утра меня разбудил звук льющейся в душе воды. Мои простыни пахли ее духами и телом, едва ощутимым запахом больничного антисептика, а также нашим потом и любовными играми, въевшимися в ткань настолько, что, казалось, здесь прошла не одна, а тысяча ночей.Я встретил ее у двери ванной, и она прислонилась ко мне, пока расчесывала свои волосы.Моя рука скользнула под ее полотенце, и капли воды с ее бедра стекли по краю моей руки.– Даже не думай об этом. – Она поцеловала меня. – Я должна повидаться с дочкой и вернуться в больницу, а после этой ночи я счастлива, что вообще могу ходить. А теперь иди мойся.Пока Грейс искала чистое белье в ящике комода, который она, по договоренности, присвоила себе, я принял душ и находился в ожидании того постоянного чувства неловкости, которое неизбежно наступало, когда женщина проводила в моей постели более одного часа. Но, к удивлению, оно не появилось.– Я люблю тебя, – пробормотала она тогда, засыпая.Как странно. * * * Когда я вернулся в спальню, Грейс снимала с кровати простыни. Она уже переоделась в черные джинсы и темно-синюю рубаху.Когда она наклонилась над подушкой, я приблизился к ней сзади.– Дотронешься до меня, Патрик, – сказала она, – убью.Мои руки вытянулись по швам.Она повернулась ко мне с улыбкой на устах и грязными простынями в руках.– Ты знаком со словом "прачечная"? – спросила она.– Слыхал.Она бросила подушку в угол.– Могу я надеяться, что в следующий раз ты все-таки постелешь свежее белье, иначе нам придется спать на голом матрасе.– Все будет в наилучшем виде, мадам.Она обняла меня за шею и поцеловала. Она крепко сжала меня, и я ответил ей тем же.– Кто-то звонил, пока ты был в душе. – Она отклонилась назад в моих руках.– Кто? Еще нет и семи утра.– Вот и я так подумала. Своего имени он не назвал.– Что он сказал?– Он знает мое имя.– Что? – Я разжал руки, которые обвивали ее талию.– Он ирландец. Я подумала, это твой дядя или кто-то знакомый.Я покачал головой.– Со своими дядями я не общаюсь.– Почему?– Потому что они братья моего отца и ничем не отличаются от него самого.– О!– Грейс, – я взял ее за руку и посадил на кровать рядом с собой, – что этот ирландец тебе сказал?– Он сказал: "Вы, наверное, прелестная Грейс. Рад познакомиться с вами". – Она взглянула на стопку постельного белья. – Когда я сообщила, что ты в душе, он сказал: "Ладно, передайте, что я звонил и иногда буду наведываться", – и повесил трубку прежде, чем я спросила его имя.– И все?Грейс кивнула.– В чем дело?Я пожал плечами.– Не знаю. Не так уж много людей звонят мне до семи утра, но если такое случается, всегда оставляют свое имя.– Патрик, кто из твоих друзей знает, что мы встречаемся?– Энджи, Девин, Ричи и Шерилин, Оскар и Бубба.– Бубба?– Ты встречала его. Громадный парень, всегда одет в шинель...– Крутой, – сказала она. – Вид у него такой, будто он в один прекрасный день может войти в какую-нибудь забегаловку и расстрелять всех до одного только потому, что там испорчен игральный автомат.– Угадала, это он. Ты встречала его на...– На вечере в прошлом месяце. Я помню. – Плечи ее вздрогнули.– Он безобиден.– Возможно, для тебя, – сказала она.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17