А уже там находились третьи ворота, ведущие во внутренний двор с конюшнями и казармами, псарнями и голубятнями, там же содержались соколы для охоты и стояли кареты и экипажи. Внутренний двор граничил с Королевской башней, на которой развевались штандарты, арсенальной башней и Большим Залом. Бойницы во внутренних строениях замка были переделаны в застекленные окна, забранные изящными решетками, что придавало им гораздо более роскошный вид, чем в прежние времена. Трансформация крепости в дворец-резиденцию также предусматривала создание вокруг прекрасных садов.
Где-то в глубинах дворца Тамлейн Конмор, благородный герцог Роксбург, маркиз Картерхауг, граф Майлз Кросс, барон Оукинг-тон-Хоубридж, лорд-фельдмаршал Дайнанн — это только его основные титулы — широкими шагами мерил шикарно обставленные апартаменты, которые он всегда занимал, появляясь при Дворе. Окликнув своих камердинера и оруженосца, он спросил:
— Эй, Джон! Где моя жена?
— Герцогиня Эллис-Жанетта в будуаре, ваша светлость, — ответил камердинер.
— Ты приготовил лосины к вечеру?
— Красные или коричневые?
— Мне все равно, лишь бы они были достаточно длинные и прочные, чтобы не лопнули по шву и не выпустили мой зад на прогулку. А «Завоеватель» хорошо отполирован?
Вопрос уже был обращен к оруженосцу.
— И смазан маслом, и отполирован, сэр, — ответил молодой человек по имени Вилфред.
— Дай его сюда.
Военачальник дайнаннцев с любовью взял в руки широкий меч и поднес его к свету.
— Отлично, — сказал он и вернул оружие. — Эти новые ножны такие же замечательные, как и старые. Кто там? Войдите.
Дверь гостиной открыл лакей. Он пробежал через комнату, припал перед воином на одно колено, склонил голову и протянул серебряный поднос, на котором лежал лист пергамента. Роксбург прочел записку и почесал подбородок.
— Ну ладно, — вздохнул он, — проводите эту леди в Зал Древнего Оружия. Пусть подождет меня там. Ты сказал, моя жена в будуаре?
Скомкав листок, он бросил его в Джона, который не успел увернуться. Лакей поклонился, выслушав ответ, и выбежал из комнаты.
Солнце стало заходить, и облака на западе разошлись, позволив бронзовому лучу проникнуть в высокое окно Зала Древнего Оружия. Комната походила на обнесенный стенами двор с фонтанами и статуями. На гобеленах изображались сцены из истории и легенд, но везде преобладала исключительно военная тема. На одной картине две кавалерийские бригады с развернутыми знаменами атакуют друг друга. Ветер развевает плюмажи на шлемах, гривы и хвосты боевых коней. Кажется, что слышен звон железных лат и ржание лошадей. На другом полотне изображены ровные ряды воинов, мечущих дротики во врагов, дальше за ними стоят солдаты, изготовившиеся стрелять, справа отряд стрелков перезаряжает арбалеты. На противоположной стене можно увидеть схватку боевых кораблей на фоне штормовых облаков. Чуть дальше пехота Королевского легиона стремительно атакует врагов, те падают, а над головами победителей высоко реет флаг Эльдарайна.
Послеполуденное солнце разлилось по ковру, расписанному желудями, до самых ног посетительницы. Имриен-Рохейн сидела в кресле с парчовыми подушками. За ее плечом стоял, не шевелясь, паж, одетый в ливрею золотого и серого цветов Роксбургов. С потолка на цепях свисали медные резные лампы, такие же были закреплены на стенах. Прошел слуга и зажег их, комната сразу озарилась янтарным светом. Словно разочарованные этим, исчезли последние солнечные лучи. Почти сразу открылась дверь, и появился лакей в белом парике, темно-сером фраке с золотой отделкой и черных туфлях. Он поклонился.
— Ваша светлость, его сиятельство сейчас вас примет. Лакей придержал дверь, и темноволосая вдова в маске прошла в большую комнату, где герцог Роксбург принимал посетителей. Лакей произнес громким голосом:
— Леди Рохейн Тарренис с Островов Печали.
Девушка вошла внутрь.
В камине горело пламя, наполняя комнату приятным теплом. Оно отражалось от полированной поверхности ореховой мебели и серебра. Горящие дрова лежали на двух бронзовых подставках с орлами. Подставки подходили по мотиву рисунков к каминной решетке, щипцам и кочерге. Перекрещенные мечи, охотничьи ножи с широкими лезвиями и рукоятями из оленьих копыт и другие оружейные трофеи были развешаны по стенам рядом с кабаньей головой, ощетинившейся устрашающими клыками.
Свет в комнате поддерживался тремя люстрами, а на столе стоял бронзовый светильник, выполненный в форме большого букета колокольчиков, где каждый цветок представлял собой подсвечник со свечой. Еще два мраморных существа с козлиными ногами поддерживали каминную плиту, на которой находилось несколько статуэток из малахита и агата. На медвежьей шкуре перед камином лежала пара гончих.
Конмор, герцог Роксбург, стоял около окна. Он был одет в военную форму — рубашку с длинными свободными рукавами, кожаный камзол, разрезанный по бокам, свободно подпоясанный на талии, замшевые штаны и сапоги до колен. Через плечо перекинута тисненая перевязь, поражающая искусной выделкой.
Бросив на него взгляд, девушка беззвучно ахнула под вдовьей вуалью и выдохнула:
— Торн!
Но нет. Конечно, нет. Просто она не ожидала увидеть мужчину в военной форме здесь, в шикарных залах, где вдоль стен, увешанных картинами, сновали лакеи в ливреях. Этот человек с длинными каштановыми волосами, спадающими на плечи, не Торн, хотя очень походит на него по росту. И если бы Имриен-Рохейн его увидела раньше Торна, то решила бы, что герцог — очень интересный мужчина. Он был старше, плотнее, более крупного телосложения, мускулистый, с многочисленными шрамами на руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143