- И что ж за стезю ты себе измыслил?
- Служить! - не замедлив ни секунды, отозвался Алексей. - Хранить и оберегат
ь род Лисовинов, всячески споспешествовать росту его силы и могущества,
пресекать внутренние раздоры и противостоять внешним угрозам. Связать
жизнь свою, до конца дней, с жизнью рода, ни в чем и никогда не разделять их,
ставить пользу рода Лисовинов превыше любой другой пользы и выгоды... - Але
ксей выпростал из-под рубахи нательный крестик. - И на том целую крест! Да п
оможет мне в сем Господь Бог, укрепит и направит меня на сем пути!
- Аминь! - подхватил Корней, осеняя себя, одновременно с Алексеем крестны
м знамением.
Вот теперь и отеческие объятия стали совершенно уместными, и бражка по
шла гладко, и разговор полился свободно, без напряжения. Корней объяснял,
как пришел к идее создания Воинской школы, оценив великую пользу просвет
ительских усилий отца Михаила, а Алексей, подтверждая корнеевские мысли
, рассказывал, как сначала учился сам, а потом учил других хитростям поруб
ежной службы.
Корней слушал, отвечал, рассказывал, а сам, втихомолку, радовался тому, ч
то в очередной раз сработал один из его хитрых приемов - вбросить ненавяз
чиво мысль, а потом гонять разговор вокруг да около, постепенно и незамет
но подталкивая собеседника к самостоятельному принятию нужного решени
я. Для этого, правда требовалось сделать такое непростое дело, как понять
суть, основную черту, характера собеседника, но Алексей Корнею стал поня
тен почти сразу по приезду в Ратное - побратим покойного Фрола был служак
ой. Не таким который точно и без рассуждений выполняет приказ "от и до", а та
ким, который, поняв основную идею, предпочитает действовать далее самост
оятельно, добиваясь нужного наиболее подходящим по его разумению спосо
бом.
Вот, как раз с идеей-то у Алексея и незаладилось. Сначала рухнула простая
, в общем-то, понятная любому человеку, идея карьерного роста и семейного б
лагополучия - сгорела в пламени, пожравшем усадьбу боярина Арсения Вара.
Потом изжила себя идея мести половцам, оставив в душе пустоту и ощущение
бессмысленности существования. Потом, когда пустота в душе только-тольк
о начала вновь заполняться нормальными человеческими чувствами, расто
птанной оказалась вера в справедливость и взаимные обязательства васс
ала и сюзерена. Остался только инстинкт зверя, уносящего от погони изран
енного детеныша. Если бы не Савва, так и не увидели бы Алексея в Ратном, соб
рал бы Рудный Воевода новую ватагу, да не на половцев, а на князя Ярополка
Владимировича Переяславского. До самого князя, конечно, не добрался бы, н
о людишек его проредил бы изрядно, прежде, чем самому сгинуть.
Пришел Алексей с Саввой туда, куда и следовало - и приняли, и поняли, и посо
чувствовали... но что дальше? Разумеется, не выгонят и куском не попрекнут,
но... как и кем войдет Алексей в семью Лисовинов? И вот, решилось! Алексей, с о
дной стороны, ощутил себя нужным и важным, с другой стороны нашел опору - р
од, который не бросит и не предаст, будет защищать Алексея так же, как Алек
сей будет защищать его. И не через женитьбу, войдет он в семью, а через прин
ятие на себя обязанностей и обязательств убитого побратима.
Этого-то Корней и добивался - подчинения без принуждения, самостоятель
ного осмысления Алексеем собственной нужности, даже необходимости, нач
исто снимающей все сомнения и беспокойства "приемыша". Собственно, целов
ание креста, в глазах Корнея, уже было простой формальностью - гораздо бол
ее показательным для него стало то, как Алексей заинтересованно, отнюдь
не с позиции стороннего наблюдателя, обсуждал характер и поступки Лавра
и его взаимоотношения с отцом - о чужих так не говорят, о нестроениях в чуж
ой семье так не рассуждают.



Глава 2

Последние числа июля 1125 года. Земли боярина Журавля.
На рассвете, как то
лько стало достаточно светло, чтобы двигаться по лесу, три десятка Младш
ей стражи, вместе с наставниками тронулись в путь - туда, где должны были с
обраться христиане-"подпольщики". Остатку десятка Первака поручили прис
матривать за ранеными, а заодно и за хуторянами, а десяток Демьяна под рук
оводством Ильи начал готовить переправу через болото для раненых и добы
чи.
Мишка, в очередной раз, клюнув носом, вздрогнул и огляделся по сторонам.
Отроки тоже выглядели не выспавшимися - рано подняли, да и спали, после все
х приключений, наверняка неважно, все-таки, первый бой. Старшине же их толк
ом не удалось поспать вообще - сначала разбирался с содержимым шкатулки,
потом писал грамоту деду (гусиным пером, кстати, писать оказалось горазд
о неудобнее, чем школьной "вставочкой" пятидесятых годов), потом пришлось
спорить с Алексеем, считавшим, что к "христианам-подпольщикам" достаточн
о отправить гонца с предупреждением. Мишка же доказывал, что братьям по В
ере обязательно надо показать, что за болотом есть реальная сила, котора
я, если ей помочь изнутри, может освободить их из-под власти язычников.
Наконец-то, улеглись, но покоя не было и во сне - стоило только закрыть гла
за, как "бойцы" боярина Журавля начинали рубить ребят из второго десятка, а
Мишка все никак не мог поднять самострел, словно руки отнялись. Так и пром
аялся до самого подъема. Алексей, глядя, как Мишка пытается привести себя
в работоспособное состояние с помощью колодезной воды, назидательно по
ведал:
- Привыкай, Михайла. Рядовой ратник должен быть выспавшимся и сытым, деся
тник - сытым и тоже выспавшимся, но только если у него в десятке все справн
о, сотник в походе не высыпается никогда, а ест, как придется, воевода же сп
ит и совсем мало, а пищу вкушать, себя заставляет, потому, что с недосыпа ап
петит пропадает начисто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17