А если все-таки что-то случилось с капитаном Тревильяном?Если… Глава 3Пять — пять двадцать Два с половиной часа спустя, почти в восемь часов, майор Барнэби, со штормовым фонарем в руках, наклонив голову навстречу слепящей метели, пробился к дорожке, ведущей к дверям «Орешников», маленького дома, который снимал капитан Тревильян.Примерно с час назад огромными белыми хлопьями повалил снег. Майор Барнэби запыхался — это была тяжелая одышка вконец утомленного человека. От холода он окоченел. Потопав ногами и отдышавшись со свистом, он приложил несгибающийся палец к кнопке.Раздался пронзительный звонок.Барнэби подождал. Прошло несколько минут, никто не ответил. Он снова нажал кнопку.Опять никаких признаков жизни.Барнэби в третий раз позвонил. На этот раз, не отрывая пальца от кнопки.Звонок звенел, а в доме все никто не отзывался.На двери висело кольцо. Майор забарабанил им, загрохотал.В маленьком доме сохранялась гробовая тишина.Майор задумался, потоптался в нерешительности, потом медленно отправился за калитку. Он вышел на дорогу, которая привела его в Экземптон. Сотня ярдов, и он у небольшого полицейского участка.Минутное колебание, наконец он решился и вошел.Констебль Грейвз, прекрасно знавший майора, привстал от изумления.— Господи, сэр, в такое время!— Вот что, — перебил его Барнэби. — Я стучал и звонил капитану, но в доме никто не отозвался.— Ничего удивительного, сегодня пятница. Уж не хотите ли вы сказать, что в такой вечер пришли из Ситтафорда? — спросил Грейвз, хорошо знавший привычки друзей. — Конечно, капитан и не думал вас ждать.— Ждал он меня или нет, я пришел, — вспылил Барнэби. — И, как уже сообщил, не мог попасть в дом. Звонил, стучал — никто не отвечает.Какая-то тревога, казалось, передалась и полицейскому.— Странно, — нахмурился он.— Конечно, странно, — подтвердил Барнэби.— Я думаю, вряд ли он ушел куда-нибудь в такой вечер.— Конечно, вряд ли ушел.— Действительно странно, — снова сказал Грейвз. Барнэби раздражала его медлительность.— Вы собираетесь что-нибудь предпринять? — резко спросил он.— Что-нибудь предпринять?— Да, что-нибудь предпринять.Полицейский задумался:— Вы полагаете, с ним что-то стряслось? — Лицо его прояснилось. — Попробую позвонить.Телефон был у него под рукой, он снял трубку и назвал номер.Но и на телефонный звонок, как и на звонок в дверь, капитан не отвечал.— Похоже, с ним все-таки что-то стряслось, — сказал он, положив трубку. — И совершенно один в доме. Надо бы захватить с собой доктора Уоррена.Дом доктора Уоррена был в двух шагах от полицейского участка. Доктор с женой только сел обедать и не очень-то обрадовался вызову. Однако, поворчав, согласился отправиться с ними, надел старую шинель, сапоги и замотал шею вязаным шарфом.Снегопад продолжался.— Чертова погода! — бурчал доктор. — И что это вообще за сумасбродство! Тревильян здоров как бык. Никогда ни на что не жаловался.Барнэби молчал.Добравшись до «Орешников», они снова звонили, стучали, но ничего не добились.Тогда доктор предложил подойти к дому с другой стороны, к одному из окон:— Легче взломать, чем дверь.Грейвз согласился, и они зашли с тыла. По дороге они попытались открыть боковую дверь, но она тоже была заперта, и они прошли на заснеженную лужайку под окнами. Вдруг Уоррен изумленно вскрикнул:— Окно кабинета открыто!И верно, окно, французское окно Французское окно — Доходящее до пола двустворчатое окно.

, было открыто. Свет из комнаты падал тонким желтым лучом. Кому придет в голову открывать окно в такой вечер? Они ускорили шаг.Трое мужчин одновременно достигли окна. Барнэби зашел первым, констебль — следом за ним.Войдя, они так и замерли, а бывший солдат издал какой-то сдавленный звук. В следующий момент рядом был Уоррен и увидел то, что видели они.Капитан Тревильян лежал на полу лицом вниз. Руки широко раскинуты. Комната была в беспорядке: ящики бюро выдвинуты, бумаги разбросаны по полу. Окно было расщеплено в том месте, где его взламывали, у замка. Около капитана Тревильяна лежал рулон зеленого сукна дюйма два толщиной.Уоррен бросился вперед. Встал на колени перед распростертым телом.Минуты было довольно. Он поднялся, лицо его по бледнело.— Мертв? — спросил Барнэби.Доктор кивнул. Потом он повернулся к Грейвзу:— Теперь вам решать, что делать. Мне остается только заняться трупом, да и с этим лучше подождать до прихода инспектора. Причину смерти я могу сообщить и сейчас: перелом основания черепа. Думаю, не ошибусь и в оружии. — Он показал на рулон зеленого сукна.— Тревильян всегда подпирал им двери от сквозняков, — сказал Барнэби, голос у него был хриплый.— Да.., своего рода мешок с песком.., и весьма эффективен.— Боже мой!— Так что же тут?.. — вмешался констебль, суть дела начинала доходить до него. — Вы считаете, убийство?Полицейский подошел к столу, где стоял телефон. Майор Барнэби приблизился к доктору.— У вас есть какие-нибудь предположения? — спросил он, тяжело дыша. — Давно он убит?— Часа два назад, а возможно, и три. Это примерно.Барнэби провел языком по сухим губам.— А можно сказать, — спросил он, — что его убили в пять — пять двадцать?Доктор с интересом посмотрел на него.— Если уж говорить поточнее, да, что-то, пожалуй, около этого.— Господи Боже мой! — произнес Барнэби.Уоррен уставился на него.Майор ощупью, словно слепой, добрался до стула, неловко уселся на него и с застывшим от ужаса лицом забормотал себе под нос:— Между пятью и пятью двадцатью… Господи Боже мой, ведь все это оказалось правде и!.. Глава 4Инспектор Нарракот На следующее утро в маленьком кабинете «Орешников» стояли двое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10