В
конце концов нападавший одержал верх и зверски расправился со своей
несчастной жертвой, буквально вырвав ей ноги из суставов, о чем
свидетельствует единственное, что осталось от м-ра Уилли его правая нога,
обутая в башмак. Очевидно, нападавший обладал необычайной физической силой.
Наш корреспондент в Данвиче отмечает, что здешние жители очень
некоммуникабельны и испытывают страх и острую неприязнь ко всем приезжим,
хотя в случившихся злодеяниях они подозревают исключительно Друг друга. И
тем не менее они упрямо отрицают тот факт, что в Данвиче мог найтись
человек, который отважился бы на убийство м-ра Уилли или миссис Уилкерсон,
бесследно исчезнувшей две недели тому назад".
Отчет завершался сведениями о семейных связях Ховарда Уилли, а после
него шли совершенно пустые материалы, должные, по-видимому, заполнить
информационный вакуум вокруг свершившихся в Данвиче злодеяний. Властям,
полиции и журналистам сказать было нечего все их усилия разбивались о
каменную стену молчания, которым все без исключения аборигены встречали
малейшую попытку заговорить с ними о случившихся ужасных событиях. Но один
многозначительный штрих не ускользнул все же от пытливых глаз исследователей
следы с места преступления неизменно вели к водам Мискатоника, и это
позволяло предположить, что существо, виновное в смерти двух несчастных
жителей этой глухой деревни, обитало где-то в реке.
Несмотря на полуночный час, спать Эбнеру совсем не хотелось. Собрав
просмотренные газеты, он вышел на берег реки, свалил их там в кучу и поджег.
Постояв немного у костра, он двинулся обратно в дом. Пожара он не опасался
ночной воздух был абсолютно недвижим, да и трава еще с прошлого раза
выгорела на много ярдов вокруг.
Громкий треск ломаемого дерева так внезапно вклинился в почти
оглушившее его жуткое крещендо лягушек и козодоев, что он вздрогнул и
поспешно шагнул обратно к костру. "Заколоченная комната", пронеслось у него
в голове. В тусклых отблесках костра ему показалось, что окно над мельничным
колесом стало шире, чем прежде. Неужели это древнее строение может рухнуть
сейчас, прямо у него на глазах? От этой мысли он непроизвольно зажмурился,
но за какое-то мгновение до этого уловил краем глаза некую бесформенную
тень, мелькнувшую и исчезнувшую где-то за мельничным колесом. Почти
одновременно с этим послышались размеренные всплески воды. Больше Эбнеру
ничего услышать не удалось голоса лягушек, которые за последнюю минуту будто
взбесились, намертво заглушили все остальные звуки.
Эбнер постоял в раздумье. Бог с ней, с тенью, сказал он себе, да и
вообще, никакая это не тень, а просто отблески пламени догоравшего костра.
Что касается плеска воды, то эти звуки вполне могла издать стая крупных рыб,
стремительно мчавшихся вниз по течению Мискатоника. И все же, и все же...
Покачав головой, он решительно направился в комнату с заколоченными
ставнями.
По пути он зашел в кухню, прихватил там керосиновую лампу и уже затем
двинулся наверх. Повернув в замке ключ, он распахнул дверь и едва не упал в
обморок от жуткого смешения запахов, которые плотной волной хлынули в
коридор. Аромат речной воды Мискатоника и резкая болотная вонь, тошнотворный
запах слизи, остающейся на прибрежных камнях и корягах после ухода воды, и
чудовищное зловоние гниющих останков животных самым кошмарным образом
перемешались в этом омерзительном помещении.
Несколько секунд Эбнер стоял, не решаясь переступить порог комнаты.
Причудливая, ни на что не похожая комбинация запахов в очередной раз вызвала
в его душе смутную тревогу, но он постарался, насколько мог, отогнать ее. В
конце концов, запахи могли свободно проникнуть сюда с реки сквозь незакрытый
оконный проем. Подняв лампу повыше, он осветил стену и окно, что
располагалось над колесом. Он все еще стоял у порога, но даже оттуда было
видно, что из оконного проема исчезло не только стекло, но и рама. И даже
оттуда было видно, что раму выломали изнутри!
Пораженный этим неожиданным открытием, Эбнер стремительно бросился
назад, в коридор, молниеносно закрыл дверь на ключ и кубарем скатился вниз
по лестнице, чувствуя, что вот-вот сойдет сума.
V
Внизу ему удалось взять себя в руки. Ему также удалось убедить себя в
том, что рама, выломанная изнутри это не более чем еще одна позиция в
неуклонно накапливающемся каталоге загадочных явлений, с первыми из которых
он столкнулся сразу же по приезде в этот угрюмый особняк. Сейчас он четко
осознавал, что все эти необъяснимые странности, будучи явлениями одного
плана, весьма тесно связаны между собой, и если ему удастся докопаться до
самой сути, все обязательно станет на свои места.
Настроение у него заметно упало, да и было из-за чего. Располагая
большим количеством данных, он не мог увязать их воедино этому мешал его
академический ум, не позволявший принять в качестве основополагающей
гипотезы дерзкую, почти невероятную и при этом верную догадку, которая могла
бы объяснить все от начала до конца. Теперь он уже не сомн вался, что в
комнате наверху нашла себе пристанище какая-то неведомая тварь. И чего ради
убеждал себя в том, что то странное смешение запахов пришло в заколоченную
комнату с улицы? Это было просто глупо поверить в то, что сильнейший запах
снаружи может проникнуть в одну комнату и совершенно не ощущаться при этом в
других помещениях:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17