Она даже сказала, что методистский доктор и то лучше меня. Худшего от мисс Корнелии услышать невозможно.
— Однако если мисс Корнелия Брайант заболеет, то она пошлет не за доктором Дэйвом и не за методистским доктором, — вмешалась Сьюзен. — Если ей занеможется, она вытащит вас из постели посреди ночи, это уж как пить дать. А потом еще скажет, что вы предъявили ей слишком большой счет. Не обращайте на нее внимания, доктор. Люди всякие бывают.
От Лесли некоторое время не было никаких известий. Под лучами майского солнца берега бухты Четырех Ветров покрылись пестрым цветочным ковром. Как-то в конце мая, вернувшись домой, Джильберт обнаружил, что его у конюшни ждет Сьюзен.
— Миссис доктор чем-то очень расстроена, — таинственным голосом сообщила она Джильберту. — Она получила письмо и с тех пор весь день ходит по саду и разговаривает сама с собой. А вы же знаете, доктор, что ей в ее положении вредно так много ходить. Что в том письме, она мне не говорит. Раз мне не говорят, я не хочу допытываться. Но что-то ее сильно взволновало. А ей вредно волноваться.
Обеспокоенный Джильберт поспешил в сад. Может быть, что-нибудь случилось в Грингейбле? Но у Энн, которую он нашел на скамейке у ручья, вид был отнюдь не расстроенный, хотя и взволнованный. Ее глаза потемнели, а на щеках пылали пятна румянца.
— Что случилось, Энн?
Энн как-то странно засмеялась.
— Боюсь, что ты мне не поверишь, Джильберт. Я сама никак не могу в это поверить. Как на днях выразилась Сьюзен, я себя чувствую как сонная муха, которую согрело солнышко и она вдруг ожила. Это невероятно! Я сто раз перечитала письмо и каждый раз изумляюсь заново. Джильберт, ты был прав, тысячу раз прав! Теперь мне это ясно, и я очень стыжусь своего поведения. Ты сможешь меня когда-нибудь простить?
— Энн, да скажешь же ты наконец вразумительно, что произошло? А еще называется выпускница Редмонда — двух слов связать не может!
— Ты не поверишь… ты просто не поверишь…
— Я пойду вызову дядю Дэйва, — бросил Джильберт, притворяясь, что направляется к дому.
— Сядь, Джильберт. Я попытаюсь тебе сказать. Я получила письмо, и — о Джильберт! — это так поразительно… просто невероятно… нам никому и в голову не приходило… и во сне не снилось…
— Видимо, мне остается только набраться терпения, — обреченно сказал Джильберт, опускаясь на скамью рядом с Энн. — Я сам буду задавать вопросы. От кого письмо?
— От Лесли… О, Джильберт!..
— От Лесли? Наконец-то ты хоть что-то вразумительное выговорила! И что она пишет? Как дела у Дика?
Энн драматическим жестом протянула ему письмо.
— Никакого Дика не существует! Человек, которого мы считали Диком Мором, которого все в Четырех Ветрах двенадцать лет принимали за Дика Мора, на самом Деле его кузен Джордж Мор из Новой Шотландии, который, оказывается, всегда был очень похож на Дика. Дик Мор умер на Кубе от желтой лихорадки тринадцать лет тому назад.
Глава тридцать вторая
РЕАКЦИЯ МИСС КОРНЕЛИИ
— Неужели это правда, Энн, милочка, что Дик Мор оказался вовсе не Диком Мором, а совсем другим человеком? Вроде вы так сказали мне по телефону?
— Да, мисс Корнелия. Поразительно, верно?
— Одно… одно слово — мужчина! — беспомощно выговорила мисс Корнелия, снимая трясущимися руками шляпку. Впервые в жизни она не знала, что сказать.
— До меня никак не дойдет, Энн, — спросила она. — Я слышу ваши слова… и верю вам… но до меня это не доходит. Значит, Дик Мор умер Бог знает когда… и Лесли свободна?
— Да. Истина освободила ее. Джильберт был прав, когда процитировал мне эти слова из Библии.
— Расскажите мне все по порядку, Энн, милочка. С тех пор как вы позвонили мне по телефону, у меня в голове сплошная каша. Никогда еще Корнелия Брайант не впадала в такую одурь.
— Да рассказывать-то особенно нечего. Письмо Лесли очень коротенькое. К этому человеку — Джорджу Мору — вернулась память, и он знает, кто он такой. Он говорит, что Дик заболел на Кубе желтой лихорадкой и шхуна ушла без него. Джордж остался, чтобы за ним ухаживать, но Дик вскоре умер. Джордж не стал писать об этом Лесли, потому что надеялся скоро вернуться домой и все ей рассказать.
— И почему же он этого не сделал?
— Наверно, потому, что его так зверски избили. Джильберт говорит, что Джордж Мор наверняка не помнит, как и почему это произошло, и никогда не вспомнит. Видимо, это случилось вскоре после смерти Дика. Может быть, Лесли скоро пришлет более подробное письмо.
— А она пишет, что собирается теперь делать? Когда она вернется?
— Она пишет, что побудет с Джорджем, пока он не выпишется из больницы. Она написала его родным в Новую Шотландию. Собственно, у Джорджа только одна родственница — замужняя старшая сестра. Когда Джордж уходил на «Четырех сестрах», она была жива и здорова, но кто знает, что произошло с тех пор. Вы когда-нибудь видели Джорджа Мора, мисс Корнелия?
— Видела. Теперь я все припоминаю. Он приезжал в гости к дяде Абнеру восемнадцать лет тому назад, когда Дику было лет семнадцать. Они кузены. Их отцы были братьями, а их матери — сестрами-двойняшками. Джордж и Дик были действительно страшно похожи. То есть не настолько похожи, чтобы близкие не могли отличить их друг от друга. Вблизи их распознать ничего не стоило. Другое дело, если тебе встречался один из них или ты видел обоих на расстоянии. А эти два балбеса обожали морочить людям голову и страшно веселились, когда их путали. Джордж был немного выше Дика и поплотнее — хотя оба они были скорей худощавыми. У Дика был румянец во всю щеку и волосы посветлее. Но они были очень похожи, и у обоих были разные глаза — один голубой, а другой карий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64