процесс адаптации слегка изменил его облик, почти неотличимый теперь от внешности двадцатишестилетнего Ричарда Блейда. Сильнее всего это коснулось волос: они потемнели, и лишь кое-где просвечивала едва заметная рыжинка. Радужина зрачков тоже поменяла оттенок. Однако его глаза не приобрели прежний карий цвет, сейчас они были черными, как ночь или словно камень ях — уголь, говоря по-земному. Блейд, тем не менее, не терял надежды на то, что его зрачки станут такими же, как прежде. Вероятно, это был лишь вопрос времени.
— Хм-м… — бар Савалт глубокомысленно помассировал кончик носа. — Значит, ты претендуешь на поместья и титулы бар Ригона… А почему не твой отец?
— Он отказался в мою пользу, — заметил Блейд.
— Твой отец так стар? Совсем дряхлый?
— Нет, щедрейший. Мой почтенный родитель может перебить окту солдат в Дигране, за день добраться до Киброта и перерезать там глотки второй окте. Он — мужчина и воин в самом расцвете сил.
— Тогда почему же… — начал бар Савалт, но странник перебил его:
— На этот вопрос я отвечу в свое время.
Верховный судья кивнул. Сейчас он был похож на тощую крысу необычной рыжей масти, что принюхивается к ломтику сыра, размышляя, стоит ли ухватить лакомый кусок. С одной стороны, имения бар Ригонов, находившиеся под императорской рукой, ему лично никакого профита не приносили; отдав же их новоявленному наследнику, щедрейший мог приобрести верного союзника и подголоска в Совете Пэров. С другой — не исключалось, этот новый глава могущественной фамилии окажется человеком несговорчивым и излишне гордым, как многие представители обнищавшей провинциальной знати. К тому же имелись и другие неясные моменты.
— Предположим, — произнес бар Савалт, — всемилостивейший император удовлетворит твою просьбу. Ты, Аррах, сын Асринда, получишь наследие родича, а через год или два этот самый родич, Аррах, сын Асруда, вернется. И что мы будем тогда делать?
— Аррах, сын Асруда, не вернется, — коротко ответил Блейд.
Прошло больше года с той ночи, когда он покинул опочивальню Лидор и, направляемый смутными воспоминаниями, разыскал тайник с флаером. Потом были стремительный полет сквозь ночь, крушение и плен на проклятой скале Ай-Рит посреди Зеленого Потока, где он стал правой рукой Бура, вождя местных каннибалов, побег и долгое странствие к островной гряде Понитэка, необъятная ширь Западного океана и благословенный Ратон. Аррах, сын Асруда, исчез во время этого путешествия, сгорел в пламени погребального костра Найлы — там, на бесплодном берегу скалистого и жаркого Уйда; вернулся же в Тагру совсем другой человек, Аррах, сын Асринда. И приехал он не с запада империи, а с востока, из ксамитского порта Катампы, не менее далекого, чем Диграна.
Правду — вернее, часть правды — знали лишь трое. Лидор, сестра Рахи, Чос, верный слуга, да Арток бар Занкор, старый целитель, прижившийся в замке бар Ригонов. Лидор считала Блейда своим родичем из Хайры, не слишком близким и потому вполне подходящим в супруги; Чос вообще не раздумывал над проблемой, кто являлся отцом его хозяина — Асруд, Асринд или неведомый хайритский воин; целитель же Занкор, человек проницательный и умный, предпочитал держать свои соображения при себе. Вероятно, он давно догадался, что перед ним не Рахи, не тот молодой и беспутный Аррах Эльс бар Ригон, не тот мальчишка и юноша, которого он знал лет пятнадцать или двадцать еще при жизни старого Асруда; а догадавшись, сделал надлежащие выводы. И когда Блейду с Лидор пришлось обратиться к жрецам столичного храма светозарного Айдена, старый целитель не отказал им в протекции.
— Аррах, сын Асруда, не вернется, — повторил Блейд.
Бар Савалт подозрительно уставился на посетителя; в глазах его отчетливо читалось: а не пришил ли ты сам Арраха, сына Асруда, где-нибудь в дальних краях? Или, быть может, твой почтенный родитель, мужчина в самом расцвете сил, перерезал ему глотку?
Как бы то ни было, щедрейший оставил такие мысли при себе, а вслух сказал:
— Пусть так. Но, насколько мне помнится, род бар Ригонов многолюден, и у Асруда может оказаться еще два десятка двоюродных братьев и целая сотня племянников. Согласен, ты успел первым, проявив похвальную расторопность… Но завтра я могу получить великое множество таких писем, — он потряс в воздухе скатанным в трубку пергаментом, — и каждый из наследников принесет мне еще и кучу документов, заверенных наместником Диграны. Вот это-то и было мне непонятно! И остается непонятным по сю пору, молодой Ригон… На чем реально основаны твои претензии? Почему ты счел себя самым достойным из претендентов?
Усмехнувшись, Блейд снова полез в свой кошель и извлек из него новый свиток, украшенный печатями столичного храма Айдена. Выглядел этот документ чрезвычайно внушительно: пергамент цвета слоновой кости с алыми и золотыми письменами и с золотыми же дисками на витых шнурках, на каждом был оттиснут лик благого солнечного божества.
— Ты прав, щедрейший. Там, в наших краях на западе, у почтенного Асруда наберется немало родичей… Есть, однако, две причины, по которым лишь я достоин возглавить фамилию. И вот первая из них.
Он положил на стол перед бар Савалтом свиток и бережно расправил его, придавив по краям тяжелыми печатями.
— Что такое? — щедрейший ткнул в документ костлявым пальцем.
— Это, — Блейд поднял глаза к потолку, и лицо его приняло мечтательное выражение, — брачный контракт между неким Аррахом, сыном Асринда, и Лидор бар Ригон, дочерью и единственной прямой наследницей покойного Асруда. Составлен не далее, как двадцать дней назад.
Глаза верховного судьи и Стража Спокойствия выпучились;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66