Она более суровая и напоминает людям о том, как они ничтожны и как могущественна природа. – Роунэн вдруг решил, что слишком разговорился. – Я не сомневаюсь, что ваш муж отвезет вас туда, раз вы так этого хотите, – внезапно сказал он.
Наступила ее очередь взглянуть на него. Принцессе не хотелось, чтобы ей напоминали в этот момент, что в ее жизни вскоре возникнет какой-то муж.
– Я совершенно уверена, – проговорила Шошана, – что принцу Махейлу так же интересно кататься по снегу на санях, как учить буйвола танцевать чечетку.
– А он разве не любит путешествовать? Узнавать что-то новое?
Шошану вдруг охватила паника.
– Понятия не имею, что он любит, – сказала она сдавленным голосом и уставилась в тарелку, едва сдерживая слезы. Она вдруг поняла, что собралась навеки связать себя с совершенно незнакомым человеком.
– Эй, – сказал Роунэн, – только не плакать!
Она впервые после вчерашних событий со стрельбой услышала панику в его голосе.
– Я не плачу, – сказала Шошана, сердито смахнув со щеки непрошеную слезу. Ей не хотелось, чтобы Роунэн с жалостью смотрел на нее! – Почему вы решили стать военным? – спросила она, изо всех сил стараясь говорить ровным голосом.
В его взгляде мелькнуло сочувствие, и он откровенно ответил:
– Мне не нравилась моя жизнь в детстве. Я мечтал о порядке, стабильности, хотел жить по правилам. И нашел то, что искал. – Он пристально посмотрел на нее, запнулся, а потом продолжил: – И вы тоже найдете. Поверьте мне.
– Разве выбранная вами жизнь не тяжела? – спросила Шошана, хотя ей хотелось спросить совершенно другое: как я найду когда-нибудь то, что ищу? Я не знаю даже, где искать!
Он пожал плечами и снова подставил лицо солнцу.
– Неофициальный девиз нашей группы: либо держись, либо возвращайся домой! Некоторые находят такую жизнь тяжелой, а мне нравится испытывать себя на прочность.
Шошане надо было узнать, свободен ли он. Хотя она сама, конечно, не была свободна.
– У вас есть девушка? – поинтересовалась она, надеясь, что не покраснела.
Роунэн бросил на нее быстрый взгляд:
– Нет.
– Почему нет?
От его открытости не осталось и следа. Губы снова были твердо сжаты.
– У меня нет подруги потому, что при моем образе жизни это невозможно.
– Почему?
Роунэн вздохнул, но Шошана не собиралась сдаваться.
– Я много разъезжаю. Месяцами не бываю дома. Обезвреживаю старые бомбы. Прыгаю с самолетов.
– Встреча с медведем-гризли не была самой волнующей для вас! – упрекнула она.
– Это самый волнующий эпизод, о котором мне разрешено говорить. Большая часть моей работы строго засекречена.
– И опасна.
Он пожал плечами:
– Опасна настолько, что нечестно было бы иметь подругу или семью.
– Не понимаю, – сказала Шошана задумчиво, – что нечестного в том, чтобы быть самим собой?
Он удивленно взглянул на нее, и она объяснила:
– Самое главное – страстно относиться к жизни. Люди только тогда живут полной жизнью, когда не боятся жить так, как хотят. Этого и должна желать для вас ваша будущая подруга. Чтобы вы жили полной и счастливой жизнью. Даже если она опасна.
– А что было самым волнующим в вашей жизни? – спросил он, вдруг решив продолжить разговор.
Когда в меня стреляли. Когда я остригла волосы. Когда ездила на мотоцикле.
Все самые волнующие события в ее жизни произошли вчера, но не признаваться же в этом!
– Боюсь, что это строго засекречено, – сказала Шошана и была вознаграждена его улыбкой. Но тут он все испортил, пощекотав ее под подбородком, словно она была ребенком. Потом он собрал их тарелки и встал.
Шошана ощутила, как к ней неожиданно вернулось паническое чувство – желание вместить в следующую неделю столько, сколько максимально возможно.
– Я собираюсь сейчас надеть купальник и поплавать. Вы пойдете?
На лице Роунэна появилось страдальческое выражение.
– Нет. Я займусь посудой.
– Мы можем помыть посуду позже. Вместе. Вы покажете мне, как.
Он произнес под нос себе еще одно крепкое словцо.
Она тут же повторила его, а когда он строго посмотрел на нее, повторила снова!
Когда Роунэн закрыл глаза и сделал глубокий вдох, как человек, исчерпавший свой ресурс, она поняла, что он так же страшился предстоящей недели, как она ждала ее.
– А что, если мы помоем посуду сейчас? – предложил он. – В этом климате нельзя оставлять ничего, что может привлечь насекомых. А потом, – добавил он покорно, – если хотите, я научу вас готовить печенье.
Шошана с подозрением посмотрела на него. Что-то не похож он на человека, которого на самом деле так волнуют насекомые. А еще меньше – на человека, который мечтает давать кулинарные уроки.
Само собой напрашивался вывод, что он не любит воду. Хотя, пожалуй, нет. И тут почему-то она вдруг вспомнила выражение его лица, когда он убрал вчера ее купальник обратно в рюкзак.
И прекрасно все поняла.
Роунэн не хотел видеть ее в бикини. А это означало, что, как бы он ни противился, он находит ее привлекательной.
Сам того не ведая, Роунэн сделал ей совершенно особенный подарок – принцесса Шошана вдруг почувствовала свою женскую силу.
– Я с удовольствием буду учиться делать печенье вместо того, чтобы идти плавать, – смиренно сказала она, как настоящая бранашанская принцесса. Она улыбнулась про себя, довольная. У нее было секретное оружие, и она решит, когда и где воспользоваться им.
– Ну довольно, – раздраженно проговорил Роунэн.
Принцесса, не обращая на него внимания, продолжала пускать в его сторону мыльные пузыри. Она научилась прекрасно понимать, когда может ослушаться его, а когда нет, и его беспокоило то, что она так легко его раскусила уже через четыре дня их совместного существования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33