— он подумал о талантливом молодом Талпане, о главном мастере скотоводе Труме, о погибшем капитане, о своих умерших коллегах по ремеслу — каждый и каждая со своими маленькими секретами, теперь навсегда утраченными из-за смертоносной болезни. — Вполне возможно, что мы потеряли куда больше, нежели полноту истории развития эпидемии. Кроме жизней, мы потеряли еще и знания — и это должно беспокоить тебя, Тирон, более всего. Тебе сейчас следует со всевозможной быстротой записывать знания, методы и методики, которые могут погибнуть вместе с людьми, их использующих… Мы не в состоянии восстановить по Летописям, как именно Древние осуществляли свои чудеса. Да и не чудеса это были, ведь они основывались на умениях, на повседневных привычных процедурах, которые Древним и записывать-то казалось глупым, ибо они были общеизвестны. Только со временем эти общеизвестные истины перестали быть общеизвестными. Они стали вообще не известны. Их-то нам теперь и не хватает. Мне страшно даже подумать, что мы сами могли потерять за последние несколько дней!Без сил Капайм откинулся на подушку, толстый том Летописей тяжким грузом лежал на его груди. Этим утром, когда он более или менее пришел в себя, он с ужасающей ясностью осознал, как много фактов, методов лечения и маленьких хитростей он не внес в свои записи. Он никогда не любил вести подробных рабочих журналов. Если бы ничего не случилось, он постепенно передал бы все свои знания ученикам — по мере того, как те набирались бы опыта. Но теперь, столкнувшись лицом к лицу с возможностью безвременной кончины, этот путь передачи и сохранения информации казался на редкость ненадежным.— Не могу с тобой не согласиться, Капайм, — откашлявшись, начал Тирон, — но люди всех рангов, всех ремесел хранят свои секреты…— Барабаны! Новое сообщение! — вдруг воскликнул Капайм, затыкая уши.— Не хочу ничего слышать!Тирон прислушался, и его лицо прояснилось.— Хорошие новости, Капайм! — закричал он, призывая лекаря вынуть пальцы из ушей. — Из Айгена. Всадники встретили Падение. Нити уничтожены. Летало сразу двенадцать крыльев. — Двенадцать? — Капайм вспомнил страшные потери, понесенные Вейром Айген и данные о количестве больных наездников. — Айген не мог поднять в воздух двенадцать крыльев!— Когда в небе Нити, наездники должны выходить на бой! — с гордостью провозгласил Тирон.Недоумение во взгляде Капайма сменилось пониманием. Как же он мог не осознать значения упоминания о том, что Предводители Вейров приняли совместное решение о запрещении посещений Южного континента? Вейры объединились для вылета на Падения.— Борьба с Нитями у них в крови! Несмотря на страшные потери, они вылетели на бой, как и всегда, поднялись на защиту нашего континента… Тирона, похоже, понесло. С ним такое бывало. Не самое лучшее время он выбрал сочинять свою новую сагу! И однако, страстные слова арфиста всколыхнули у Капайма какие-то полузабытые воспоминания.— Помолчи, Тирон! Дай мне подумать! Или скоро не останется ни одного наездника, способного вылететь на встречу Нитям! Ты лучше сейчас уйди!«В крови» — вот что сказал Тирон. Это у них в крови! В крови! Капайм обхватил голову руками. Он уже почти слышал дрожащий голос старого мастера Галларди. Да, он как раз готовился к очередному экзамену, а Галларди все бубнил и бубнил о разных древних методах лечения. И там было что-то о крови! Да, точно, старый лекарь рассказывал о лечебных свойствах крови… нет, не совсем так… Ага! О лечебных свойствах сыворотки крови! Сыворотки крови! Теперь правильно!Именно сыворотка крови являлась лекарством при вирусных заболеваниях.— Капайм, — голос Десдры, — с тобой все в порядке? Тирон сказал…— Со мной все хорошо! Хорошо! Почему ты мне ничего не говорила? То, что нельзя вылечить, следует перенести. Есть и другой путь. К тому, что нельзя вылечить, следует подготовиться. Иммунизация. И в основе всего — кровь! Не кора, не лист, не порошок — кровь, и только кровь! И спасительное средство уже сейчас находится в моих венах! Потому что я пережил эпидемию. Потому что я выздоровел!— Капайм! — Десдра шагнула вперед, но приблизиться все-таки не решилась.— Думаю, что я уже не заразен. Я — это исцеление. По крайней мере, я так полагаю… — возбужденный своим озарением, Капайм выбрался из постели, пытаясь дотянуться до шкафчика где хранились его записи еще ученической поры.— Капайм! Ты сейчас упадешь!Шатаясь, лекарь вцепился в стул, на котором еще так недавно сидел Тирон. Он сумел удержаться на ногах, но на то, чтобы добраться до шкафчика сил уже не оставалось.— Принеси мои записи! Самые старые. Они на верхней полке слева, — он тяжело сел на стул. — Я не могу ошибаться. Просто не могу! Я точно помню: «кровь выздоровевшего больного препятствует заражению».— Твоя кровь, друг мой, — сказала Десдра вытирая пыль с журналов перед тем, как протянуть их Капайму, — сейчас жидка и слаба. А еще ты немедленно возвращаешься в постель!— Буквально через секундочку! — Капайм судорожно листал страницы. Он пытался точно вспомнить, когда же именно мастер Галларди читал свою лекцию о древних и устарелых методах лечения. — Весной. Это было весной. Весной, потому, что он тогда больше думал об обычных юношеских весенних развлечениях, чем о древних процедурах. Капайм почувствовал, как Десдра трясет его за плечо.— Ты заставил меня битых два часа устанавливать светильники вокруг твоей кровати для того, чтобы потом читать в темноте? А ну-ка живо в постель! Не для того я за тобой ухаживала, чтобы ты помер от простуды. А ты наверняка простудишься, если и дальше будешь бродить по комнате полуодетый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107