Маккиннон поднял трубку телефона.— Мистер Паттерсон? Начинаем. Постарайтесь развить наибольшую скорость. Как можно быстрее. Нас выслеживает «кондор». Ещё несколько минут, и он нас обнаружит. Я бы несся отсюда на всех парусах.— У вас не такая скорость, как у «кондора», — заметил Нейсбай.— К сожалению, Джордж, я это понимаю, но и сидеть, как утка, и ждать, когда он прилетит и разбомбит меня, я не желаю. Мы всегда можем попытаться уклониться.— Он тоже может свернуть и вывернуться, и сделать это значительно быстрее нас. Вы бы лучше вспомнили хоть какие-нибудь молитвы.«Кондору» понадобилось ещё двадцать минут, чтобы отыскать их. Как только он их нашёл, он не стал терять времени и появился над ними. В классической манере зашёл со стороны кормы на самой низкой, как и предсказывал Нейсбай, высоте в три сотни футов. Нейсбай вывернул штурвал влево до отказа, но толку от этого было мало. Как он и говорил, «кондор» развернулся и выкрутился быстрее них.Бомба, весом не более 500 фунтов, ударила по корме, примерно в шестидесяти футах от надстройки. Взметнулся большой фонтан маслянисто-черной жидкости, и вспыхнуло пламя.— Странно, — заметил Нейсбай. Боцман покачал головой.— Ничего странного нет. Просто жадность.— Жадность? — Ульбрихт посмотрел на него, а затем кивнул. — Действительно, золото ведь.— Значит, они ещё не отказались от надежды им завладеть. Сколько, вы сказали, до Бардхеда?— Мили четыре.— Примерно так. Если они не остановят нас до этого места, значит, они тогда нас потопят.— А если они остановят нас?— Тогда они дождутся, пока не поднимется на поверхность немецкая подводная лодка и не захватит нас.— Как это все мерзко, — произнёс Нейсбай. — Очень мерзко. Я говорю о любви к деньгам.— Думаю, — сказал Маккиннон, — они появятся примерно через минуту, чтобы показать нам пример любви.И действительно, «кондор» очень быстро развернулся и возвращался к «Сан-Андреасу» со стороны левого борта.— Некоторые из ваших лётчиков, — сказал Маккиннон, обращаясь к Ульбрихту, — отличаются необыкновенной настырностью и однобокостью мышления.— Да, бывают случаи, когда бы лучше этого не было.Второе нападение было точным повторением первого. Лётчик или его штурман был специалистом по точности попадания. Вторая бомба разорвалась в том же самом месте и с теми же результатами, что и первая.— Это не очень большие бомбы, — сказал Маккиннон, — но ясно, что больше мы терпеть не можем. Ещё одна такая бомба — и можно прощаться с жизнью.— Накрываться белой простыней?— Вот именно. Кстати, она у меня здесь. Я не шучу. Послушайте! Я слышу авиадвигатель.— И я тоже, — сказал Ульбрихт. — Сделан в Германии.— Я не про этот, а про другой. Совершенно по-иному работает. Это истребитель. Господи, да какой же я тупица! Столько прожить — и остаться таким тупым, А этот лётчик «кондора»? Куда он лезет? Конечно, у них же есть радар на острове. И военных полным-полно. Все уже, наверное, на ногах. «Кондора» засекли, и кого-нибудь послали посмотреть, что происходит. Нет, не кого-нибудь. Я слышу двоих. — Маккиннон протянул руку и включил лампы, освещающие красные кресты на палубах и боковинах «Сан-Андреаса». — ещё не хватало, чтобы нас приняли за «Тирпиц».— Я вижу их, — бесстрастным голосом произнёс Ульбрихт.— Я тоже. — Маккиннон посмотрел на Ульбрихта и постарался сдержать обуревающие его чувства восторга. — Вы узнаете их?— Да. «Харрикейны».— Мне жаль, лейтенант. — Сожаление в голосе боцмана было подлинным. — И вы знаете, что это означает?— Боюсь, что да.Это даже не было соревнованием. «Харрикейны» быстро настигли «кондора» и моментально выстрелили: один сверху, другой — снизу.«Фокке-вульф» не взорвался, не распался, не вспыхнул ярким пламенем.Ничего столь драматичного не произошло. Он просто загорелся. Таща за собой хвост дыма, он по косой рухнул в море и исчез в его глубинах.Лейтенант Ульбрихт бесстрастно наблюдал за происходящим.Два истребители вернулись к «Сан-Андреасу» и начали кружить над ним: один поближе, другой — на расстоянии мили. Их присутствие, несмотря на то что трудно было представить, что они могли бы сделать подводной лодке (в лучшем случае — сбить перископ), если она задумала пустить торпеду, все равно приносило успокоение и надежду.Маккиннон вышел на левый борт и помахал рукой одному из самолётов, кружившему почти над самым судном. «Харрикейн» ответил взмахом крыльев.Джемисон поднял трубку, когда позвонил Маккиннон.— Думаю, вы можете перейти на нормальную скорость, сэр. «Кондор» ушёл.— Ушёл? — озадаченно спросил Джемисон. — Куда?— В море. Парочка «харрикейнов» расстреляла его.«Харрикейны» были с ними, пока они не оказались в пределах одной мили от Бардхеда, где из сгущающейся тьмы появился им навстречу фрегат.Боцман вышел на палубу.Человек на борту фрегата — по всей видимости, капитан — держал у рта рупор.— Вам нужна помощь, дружище?— Не сейчас.— Вы сильно пострадали?— Отчасти. Несколько снарядов и бомб. Но не это самое важное. Здесь где-то поблизости крутится немецкая подводная лодка.— Сейчас уже не крутится. Она по дороге в преисподнюю. Что вон там у меня на корме?— А-а, все ясно. Глубинные бомбы.
— Ну и ну. — Бородатый коммодор в удивлении покачал своей головой и посмотрел на тех, кто собрался в небольшом салоне в гостинице. — История кажется просто невероятной, но доказательства у меня перед глазами. Я только сейчас окончательно вам поверил. Всех разместили, мистер Паттерсон?— Да, сэр. Здесь и в соседних домах. У нас есть всё, что нам необходимо.— А уже кто-то в Кабинете министров или в Адмиралтействе наверняка рассказывает небылицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89