— Не всем же быть таковыми, сэр.
— Вы готовы к отправлению, капитан? — спросил Хокинс, только что подошедший к ним.
— Еще несколько минут, сэр. Паруса, насколько я вижу, хорошо наполняются ветром.
— Вы собираетесь отправиться на «Ангелине», капитан? — спросил Андропулос, который был явно в замешательстве.
— Конечно. Я всегда мечтал поработать шкипером на эгейском люгере. А вы, похоже, удивлены, мистер Андропулос?
— Удивлен. Причем довольно сильно, хотя давно уже ничему не удивляюсь. — Он посмотрел вниз, на палубу «Ангелины», где Ван Гельдер прикреплял фал к фок-мачте для поднятия флага. — А ведь следовало ожидать: капитан-лейтенант Ван Гельдер специально подобран вами. Поздравляю вас, капитан, и салютую вам. Подозреваю, что эта миссия намного опаснее, чем вы пытаетесь нас уверить, рискованнее, иначе вы не стали бы отбирать для ее осуществления членов своей команды.
— Чепуха, мистер Андропулос. Вы преувеличиваете. Адмирал, мы готовы к отплытию. По расчетам доктора Уикрэма, мы сможем избавиться от бомбы часов через девять — примерно в шесть утра. Если ветер будет продолжать дуть с такой же силой, хотя этого никто не гарантирует, мы к тому времени будем на пути к проливу Касос.
Хокинс кивнул:
— Если ничто не помешает, то мы догоним вас послезавтра рано утром. Мы останемся с капитаном Монтгомери, пока он не закончит переносить водородные бомбы и пока не подойдет эсминец, который я вызвал по радио. Он будет сопровождать его до Фессалоник, что продлится до девяти-десяти утра. Затем мы отправимся искать вас — Он повернул голову. — Вы уже уходите, мистер Андропулос? А мне казалось, вы хотите остаться, чтобы стать свидетелем воистину исторического момента.
— Я как раз собирался запечатлеть его на пленке. Хочу сбегать за верной «лейкой», точнее, за «лейкой» лейтенанта Денхольма. Он мне ее одолжил примерно час назад.
Тальбот быстро переговорил с Хокинсом, попрощался, спустился по трапу, перекинулся парой слов с Денхольмом на баркасе и затем поднялся на борт «Ангелины». Ван Гельдер отдал носовой конец, Тальбот начал быстро отдавать кормовой. Вдруг послышался какой-то шум, раздались крики — он выпрямился и поднял голову вверх.
На палубе «Ариадны» вновь появился Андропулос, но не с «лейкой», как обещал, а с кольтом 44-го калибра. Дуло кольта он приставил к виску Ангелины Уотерспун, которая остолбенела от страха. За спиной бизнесмена стояли вооруженные Ахмед, Александр и Аристотель, которые наставили свои пистолеты на Ирен Чариал и ее подругу Евгению. Девушки выглядели не лучше Ангелины.
— Подождите, капитан, — сказал Андропулос, — мы отправимся вместе с вами.
— Ради бога, что все это значит? — раздался голос адмирала Хокинса, который в равной степени был и ошарашен, и взбешен. — Вы что, совсем из ума выжили?
— Ничего подобного. Просто мы отплываем вместе с ними. — Он вдавил ствол пистолета в висок Ангелины с такой силой, что та поморщилась от боли. — Только после вас, миссис Уотерспун.
Шестеро человек спустились по трапу и поднялись на борт «Ангелины». Андропулос наставил свой кольт на Тальбота и Ван Гельдера.
— Пожалуйста, без всяких необдуманных поступков, в том числе и геройских, — предупредил он. — В особенности геройских. В противном случае возможны весьма печальные последствия и для вас, и для трех молодых дам.
— Вы шутите? — спросил Тальбот.
— Кажется, ваше железобетонное спокойствие рухнуло? Будь я на вашем месте, капитан, не стал бы принимать меня за шутника.
— А я и не принимаю. — Тальбот не пытался скрыть свое огорчение. — Я считал вас богатым бизнесменом и человеком чести, но теперь вижу, кто вы на самом деле. Как говорится, на ошибках учимся.
— Вам уже поздно учиться на своих ошибках. Вы правы только в одном: признаюсь, я действительно богатый бизнесмен. Очень богатый. Что же касается второго... — Он с безразличным видом пожал плечами. — У каждого свои представления о чести. Давайте не будем терять времени. Посоветуйте этому молодому человеку, — Денхольм стоял на носу баркаса всего в двух метрах от них, — точно исполнять полученный приказ. Приказ, который вы, капитан, ему отдали. А именно: не включать двигатели, пока мы не отойдем на расстояние трех миль от него, а затем кружить вокруг нас на этом расстоянии, отклоняя в сторону ненужных гостей.
— Лейтенант Денхольм прекрасно знает свои обязанности.
— В таком случае отходим.
Ветер был свежим, но не сильным. «Ангелине» потребовалось некоторое время, чтобы преодолеть первоначальную инерцию и развить три-четыре узла в час. «Ариадна» осталась за кормой. Минут через пятнадцать она уже была на расстоянии примерно мили.
— Прекрасно, — заявил Андропулос, — просто чудесно, когда все идет как по маслу. — В его голосе прозвучало удовлетворение. — Вы поверите мне, коммандер Тальбот, если я скажу, что искренне люблю свою племянницу и ее подругу Евгению и даже миссис Уотерспун?
— Не знаю, почему я должен вам верить, и не понимаю, какое это имеет ко мне отношение.
— Поверите ли вы мне, если я скажу, что с их головы не упадет ни один волос?
— Боюсь, что поверю.
— Боитесь?
— Другие не поверят или не будут знать, верить этому или нет, в результате девушки превратятся в прекрасных заложников.
— Вот именно. Нет нужды говорить о том, что им ничего не угрожает. — Он в задумчивости посмотрел на Тальбота. — Я смотрю, вас совершенно не интересуют мотивы моего поведения.
— Почему же не интересуют? Очень интересуют, но никто не становится богачом, занимаясь обыкновенной болтовней. Если бы я спросил вас, вы ответили бы мне в точности то, что хотели, и ни словом больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66