По нашим подсчетам,
соотношение фактических и регистрируемых преступлений этого типа -
примерно 1:1000. В целом учету внутренних органов поддается только так
называемая "преступность бедности" - злодеяния, совершаемые бичами,
бомжами, алкашами и прочими маргиналами. А самая опасная -
"преступность богатства, власти и интеллекта" - в "бухгалтерию" МВД,
как правило, не попадает.
О масштабах "преступности богатства" можно судить по примерам из
другой сферы. Например, по малоизвестному докладу недолго пробывшего
на посту председателя Госкомимущества г-на Полеванова по итогам
приватизации. В результате денежной приватизации 1992-1994 годов
(продажи государственных пакетов акций всех предприятий страны)
бюджеты всех уровней получили всего-навсего 1 триллион рублей. Это (в
эквивалентной валюте) в два раза меньше, чем то, что получила от
приватизации крохотная Венгрия. Все остальное, видимо, перешло в
личные карманы и на частные счета. Но милицейская статистика этого
грандиозного процесса, естественно, не отражает.
Не слишком утешителен и еще один криминологический показатель -
соотношение в общей структуре преступности корыстных и насильственных
деяний (деление, естественно, условное). К насильственному криминалу
относят убийства, изнасилования и прочие преступления против личности.
Их доля в цивилизованных странах не превышает 1-2 процентов. У нас же
- на порядок выше. Что более характерно для стран "третьего мира", чьи
граждане ради выживания не очень дорожат жизнями других.
Не отражает официальная статистика и степени ущерба, причиненного
обществу от разных видов криминала. Ведь очевидно, что хорошо
регистрируемые случаи угона автотранспорта, грабежей, разбоя - лишь
пена на основной, *экономической* преступности. Истинных ее масштабов
в нашей стране не знает никто. Мы можем фиксировать лишь отрывочные,
спонтанно всплывающие свидетельства - такие, как высказывание в
Госдуме Егора Гайдара о том, что он, будучи в правительстве, узнал о
разворовывании 100 тонн золота. Справки, наведенные в МВД и
прокуратуре, показали, что уголовного дела по этому факту никто не
возбуждал.
И все же некоторые позитивные сдвиги есть. Прежде всего -
усиление контроля над преступностью - правда, не столько
уголовно-правового, сколько так называемого криминологического (того,
что не входит в компетенцию органов правоохраны). Речь о наведении
относительного порядка в кредитно-финансовой сфере, усилении
налогового, таможенного контроля и т. д. Кроме того, усиливается и
самоконтроль: внутренняя защита общества от криминала: укрепление
служб безопасности в коммерческих структурах, адаптация граждан к
условиям дикого рынка. Впрочем, для того, чтобы серьезно затормозить
рост преступности, всего этого недостаточно.
Другой отрадный фактор - относительное сокращение уличной
преступности. Это особенно важно, поскольку криминальный беспредел на
улицах (пик пришелся на 92-93-е годы) означает, что ситуация полностью
вышла из-под контроля властей. Относительный порядок на улицах не
означает сокращения преступности как таковой (она просто
видоизменяется), но зато серьезно влияет на общественную стабилизацию.
Есть в криминологии такой термин - порог терпимости народа к
преступности. Величина этого "порога" зависит от менталитета нации,
особенностей ее исторического развития. Речь идет о том, что
преступность достигает некоего предела, после которого общество
начинает контрнаступление ("сверху" и "снизу") на криминалитет. У
американцев терпимость очень высока - и, как следствие, в США высока и
преступность: ежегодно совершается 15 миллионов только серьезных
преступлений. В России официальные средние показатели криминального
вала - 2,7 миллиона в год. И та, и другая статистика сильно занижены.
Если сравнивать коэффициент преступности (количество преступлений на
100 тысяч населения), картина такова: в США реально - 15 тысяч.
Столько же в Швеции. В среднем по Европе - 6-7 тысяч. В России
(официально) - около 2 тысяч, а фактически около 4-5. По мнению
профессора Лунеева, наш "порог" - 5 тысяч преступлений на 100 тысяч
населения. С достижением этого уровня реакция российского общества
станет труднопрогнозируемой и, возможно, скажется на всей политической
системе страны.
Так что слова замминистра внутренних дел Владимира Колесникова о
том, что российским правоохранителям удалось-таки сломать хребет
преступности, звучат, конечно, красиво, но имеют мало общего с
реальностью.
Гораздо взвешаннее говорил на встрече с журналистами, на которой
присутствовал автор этих строк, Генеральный прокурор России Юрий
Скуратов:
- Я думаю, что за криминальную ситуацию в стране в ответе все
общество. По крайней мере, на ее развитие оказывают влияние порядка
250 различных социальных факторов. И плохая работа правоохранительных
органов - это лишь один из них. Преступность победить невозможно. Ее
можно взять под контроль, ограничить. Я думаю, мы найдем в себе
жизненные силы, чтобы сделать это. Или мы выживем как страна и
преступность преодолеем. Или...
ПРИ РАБОТЕ НАД КНИГОЙ ИСПОЛЬЗОВАНЫ:
*Газеты*: "Общая газета", "Криминальная хроника", "Сегодня",
"Коммерсанть-дейли", "Московский комсомолец", "Комсомольская правда",
"Российская газета", "Собеседник", "Аргументы и факты", "Вечерняя
Москва", "Московская правда", "Новая газета".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130