Она уже заказала для них корабль, сообщив Корсалу:
– Ваш сын показал себя весьма хорошим пилотом во время эвакуации. Но хорошо, что сегодня вы полетите вместе. В горах назревает шторм, и вы можете часа через три столкнуться с непогодой.
– Это опасно? – спросил Корсал.
– Не для пилота с вашим опытом, – ответила лемнорианка. – Однако, вы знаете насколько непредсказуемыми могут быть горы. Повернете обратно, если станет слишком опасно.
Сын оправдал ожидание Корсала. Он никогда не летал с Кевином прежде, поскольку уроки Кевина вел профессиональный инструктор, и день когда он гордо пришел домой с лицензией, был последним днем перед закрытием летного поля для всех кроме экстренных рейсов.
Ховер представлял собой маленький самолет, который скользил над землей на высоте десяти – двенадцати метров. Так как ховеры работали на комбинации воздушной подушки и антигравов, полет был нелегкой задачей, так как самолет то взмывал вверх, то падал вниз, следуя линиям ландшафта.
Навык пилотирования ховера заключался в компенсацию изгибов ландшафта: самолет реагировал по разному на воду, деревья, вспаханную землю и здания. Пилот низкой квалификации позволил бы машине трястись и противиться каждый раз измененю рельефа местности, и весьма возможно врезался бы в гору или высокое здание, если бы недооценил реакцию сенсоров.
Кевин доказал свое искусство пилота. Корсал отдал сыну левое место. Правда в ховере было двойное управление, и если бы сын столкнулся с чем-то слишком сложным, он мог перехватить управление в любой момент.
Навигационный трикодер вел их через дамбу вверх по реке, которую питали горные потоки. Корсал был доволен тем как Кевин поддерживал высоту. Когда он сказал об этом вслух, мальчик усмехнулся.
– Мне пришлось пройти по этому пути во время спасательной миссии. Я занимался полетами над дамбой для лицензии, но мне впервые пришлось лететь по реке. Я едва не растерял зубы от толчков, пока не научился их компенсировать. Зато эвакуируемые на обратном пути ничего не почувствовали.
– И ты сумел не растрясти болты ховера, – сказал Корсал с уважением инженера к сложным машинам.
Хотя облака собрались на пике горы, здесь на более низких склонах было красивое утро. Горы около города все еще сохранили местные растения и мелких животных, но среди них все же попадались сосновые и видоизмененные деревья, дикие розы, начинающие распускаться, и живую природу дюжины прочих планет.
Испуганные олени, пьющие у кромки воды, сбежал при приближении ховера. Семейство диких сехлатов, приняло брошенный вызов и бросилось им навстречу.
– Вот здесь мы поворачивали к лагерю геологов. – Кевин указал левый из притоков. – С этого места начинается новая для меня территория.
– Главное держи глаза открытыми и гляди куда летишь, – сказал ему Корсал. – Ветер усиливается, потому что мы поднялись намного выше.
На земле еще лежал снег, а на реке лед, хотя Корсал не видел ничего настолько большого, что могло бы повредить турбину. Кроме того, эти маленькие глыбы растаяли бы прежде, чем добрались до плотины.
Но чем выше они поднимались, тем большее количество льда встречалось им на пути. Огромные глыбы указывали на то, что система экранирования действительно не работала. Облака наверху сгустились, и пелена дождя уменьшила видимость.
Холмы с обеих сторон реки стали более крутыми, пока они не оказались в пределах крутого каньона, со стремнинами на дне. Связь с летным полем исчезла. Слишком много теперь было твердой скальной породы между ними и городом.
Хлопья снега смешались с дождем. Ветер швырял ховер, и Корсал схватился за свое управление, чтобы помочь Кевину держать ховер в устойчивом положении. Если бы мальчик был один, он обязан был бы повернуть обратно; Корсал поступил бы так же, не окажись они так близко к цели.
– Мы почти на месте, – сказал он сыну. – Здесь должно быть самое низкое место, и оно не функционирует…
Они заложили крутой вираж, и увидели это. Шлюз безопасности был разгромлен, бетон взломан, а металлические конструкции искривлены.
– Khest, – воскликнул Кевин, и впервые за все время Корсал понял, что его сын знает клингонские ругательства.
Но даже вулканец, подумал Корсал, решил бы, что причина для этого была вполне достаточна. Очевидно кусок льда, который сокрушил турбину, был намного больше, когда пробился через шлюз. То, что осталось от системы безопасности, теперь уже ничего не задержит. Ее нужно срочно восстанавливать.
– Включи камеры, – сказал Корсал сыну. – Я постараюсь подойти как можно ближе. Постарайся сделать несколько хороших снимков; этот ремонт будет иметь чрезвычайный приоритет.
Корсал провел машину как можно ниже над разрушеннымт иметьвычайный приоритет. "тив себяаторомстве как мужчина шлюзом безопасности, сражаясь с бурей, пока Кевин не сказал:
– Готово!
Только после этого он позволил ветру поднять и закружить ховер подобно листу, брошенному в вихрь.
– Отец! – Кевин задыхался, добежав до пульта.
– Все отлично! – пояснил Корсал. – Я боролся с этим воходящим потоком до поры до времени, и преднамеренно позволил ему поднять нас снова. Ты еще научишься этим уловкам. – Он выровнял ховер на нужной высоте. – А теперь нужно решить, стоит ли нам подняться и посмотреть, поврежден ли шлюз безопасности выше этого места, или же повернуть назад?
– Я никогда не летал при таком ветре и снеге, – сказал Кевин. – Я не знаю, как судить об этом, отец.
– Так же как и я, – признался Корсал. – Если мы сможем пройти еще несколько километров, то увидим, готов ли ледяной покров ломаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72