Не пытайся говорить. Я знаю, что надо сделать; мы только должны дожить до окончания шторма. Они пошлют поисковую партию. Пожара в ховере почти не было. На этом снегу он быстро остынет, и я смогу кое-что спасти.
– Нет… в снежной буре, – Корсал задыхался. – Это удача, что ты нашел меня.
– Мы сотворим собственную удачу, – сказал Кевин. Это было высказывание человека, но могло бы принадлежать и клингону. – Ты не можешь двигаться, чтобы согреться, так что я собираюсь построить убежище и развести огонь. – Он снял свой жакет и накрыл им Корсала. – Работа не даст мне замерзнуть, пока я не раздобуду огонь.
Кевин и Корсал оба носили тяжелые универсальные ножи за отворотами ботинок – знак мужественности, заработанный при Выживании, но также и универсальный инструмент, который помогал в борьбе, как это было теперь. Кевин согнул низко висящую лапу сосны и использовал ее сначала как метлу, чтобы убрать снег с того места, где лежал Корсал.
Он сделал ложе из сосновых ветвей, чтобы изолировать отца от промерзшей земли, и с большой осторожностью помог отцу переместиться туда. Корсал чувствовал себя странно, оказавшись немощным и беспокоился за сына – как будто они внезапно поменялись местами. Он очень гордился мальчиком. В столь критическом положении, Кевин реагировал спокойно и со знанием дела. Благодаря этому они, возможно, выживут.
Кевин соорудил навес, а Корсал, неспособный внести больший вклад, расчистил место для веток, которые Кевин вытащил из снега. К счастью, мальчику не пришлось далеко ходить за дровами, потому что снег падал все также плотно, а ветер завывал. Корсал наблюдал, как он отделил влажную кору от сухой сердцевины и сделал трут.
– Теперь, – сказал он, – как мы зажгем это? У меня есть лупа, но нет солнца, есть сталь, но нет кремня. В экстренном комплекте ховера была зажигалка, если только она не взорвалась.
– Больше не было взрывов, – сказал Корсал. – Я думаю, что ты сможешь войти в ховер и найти комплект.
Но снег теперь падал настолько сильно и быстро, что, хотя был только полдень, темнота уже сгустилась над ними. Корсал выглянул из убежища и решил:
– Нет никаких признаков затишья. Здесь ты можешь потеряться и замерзнуть на расстоянии десяти метров от меня. Становится холоднее. Нам придется добывать огонь трением.
Это была не легкая задача в холодном, влажном воздухе, но Кевин работал старательно, вращая палку среди трута, который он создал.
– По крайней мере мои руки согреются, – пошутил он. – А то я больше не чувствую ног.
Корсал тоже их не чувствовал. Фактически, все его тело оцепенело. Возможно лучшим выходом станет сон, чтобы дать телу возможность исцелить раны…
– Отец! Отец, проснись!
Кевин поднял задыхающегося от боли в сломанных ребрах отца, и заставил его сесть.
– Проснись! – требовал Кевин. – Я не позволю тебе замерзнуть насмерть!
– Снег идет… так холодно… – бормотал Корсал.
– Ветер холодный! – сказал Кевин. – Очнись, отец . Поговори со мной!
– Что? – Он с трудом разлепил один глаз, и посмотрел на сына, близоруко сощурившегося на него.
– Поговори со мной! – потребовал снова Кевин. – Расскажи мне… расскажи об Империи. Что, если я прилечу туда когда-нибудь? Что я должен буду сделать, чтобы меня приняли?
– Сражаться, – сказал слабо Корсал.
– На войне. Да, но что еще? Я хочу быть ученым, как и ты, а не солдатом.
– Они хотят… оружие.
Кевин собрал трут и снова начал раскручивать палку.
– Расскажи мне о семье. Как ты жил в Клингонской Империи?
– Как и здесь. Выживал… ходил в школу. Всегда был лучшим в школе, лучше чем мои братья, но они были старше, сильнее. Крэл – он был самым старшим. Я помню…, он преподавал мне Клин-жа . С тех пор как мне исполнилось восемь, я всегда побеждал. И он всегда снова бросал мне вызов…
– Отец? – удивился Кевин.
– Я не мог победить в сражении, стрельбе, или беге. Никто из других детей не стал бы играть со мной. Но Крэл, он всегда… всегда давал мне шанс сделать то, к чему я был способен.
– Я буду помнить об этом, – сказал Кевин. – Карл намного лучше в Клин-жа чем я. Я должен играть с ним так или иначе.
– В этом нет необходимости, – мягко сказал Корсал. – Он лучше, чем я, хотя это я научил его.
Он открыл глаза, потому что запах дыма дразнил его ноздри, и увидел, что Кевин наклонился, осторожно раздувая крошечный огонек.
– Стэл говорит, что это признак хорошего наставника, когда студент выигрывает у него.
Затуманившееся сознание Корсала отказывалось ему служить. Его глаза снова закрылись. Стэл. Преподаватель математики Кевина. Звездный Флот. Проходной балл Кевина на экзамене при поступлении в Академию, должно быть, был выше чем думал его преподаватель.
– Стэл мудр, – сказал Корсал.
– Как и многие вулканцы, или это только кажется, – сказал Кевин. – Иногда я думаю, что это потому что они никогда не говорят много, а если действительно говорят, то произносят умные вещи.
Корсал улыбнулся проницательности сына. Тепло начало возвращать его к жизни, и он открыл глаза, чтобы видеть, как Кевин раздувает небольшой костер. Пока они говорили, Кевин утрамбовал снег вокруг их убежища, а огонь создал для них небольшую ледяную пещеру.
– Отлично, Кевин, – сказал отец. – Мы сможем продержаться, пока не прибудут спасатели.
Через некоторое время когда снег немного стих, Кевин сказал:
– Я собираюсь посмотреть, смогу ли я заполучить аварийный комплект ховера. Потом принесу еще дров.
– Здесь теперь тепло, – сказал Корсал. – Одень мой жилет поверх своего, и мои перчатки тоже.
Кевин сделал это не протестуя и вышел в снежный полумрак. Корсал смотрел, как он уходит, и надеялся, что густые низкие облака не начнут вываливать свое содержимое прежде, чем Кевин справится со своей задачей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72