Темнокожие люди в Флоте? Разум Корсала помутился. Потом другие люди в синем отодвинули охранников, и поспешили к нему с одеялами и медсканерами, мягко вырвав Кевина из его рук.
– Они оба живы, мистер Скотт, – сказала молодая женщина в синем.
– Вы слышали это, капитан? – сказал мужчина за пультом, и бестелесный голос ответил.
– Хорошая работа, Скотти!
– Где? – пробовал спросить Корсал.
– Лежите смирно! – перебила его маленькая, оживленная женщина с пепельными волосами и добрыми глазами. – Мистер Скотт, сообщите капитану, что эти мужчины нуждаются в срочном лечении. Обморожение, гипотермия, сломанные ребра, истощение, ушибы…
– Везите их в изолятор, – прибыл приказ. – На тот случай, если они заражены. Мы и так рискуем. Пусть остаются в изоляторе, пока мы не придем с доктором Смит к единому решению.
Корсал понял, что он и Кевин очутились на борту звездолета.
– Это… «Энтерпрайз»? – прошептал он, когда его подняли на носилки. Он был все еще оцепенелый и не чувствовал никакой боли.
– Да, – сказала женщина. – Я доктор Гарденс, временный исполняющий обязанности шефа медицинской службы. Все будет в порядке, если мы займемся вами раньше, чем начнется отмирание тканей. Мистер Скотт, пожалуйста очистите коридоры между отсеком и изолятором на всякий случай, если информация капитана была неверна.
– Да, девушка, – ответил Скотт.
Корсал слышал объявление, звучащее эхом в залах впереди. Переход занял немного времени. В изоляторе Корсала и Кевина поместили на диагностические кровати, которые тут же начали тревожно сигналить.
– Артур! – закричала доктор Гарденс. – Я просила вас перенастроить сенсоры для клингонов!
– Я сделал это, мэм, – донесся голос из другой комнаты.
Потом худощавый молодой человек со вьющимися темно-рыжими волосами вошел в комнату с распечаткой в руке.
– К сожалению, доктор, мне никогда еще не приходилось устанавливать данные для клингонов, не так ли?
Читая распечатки, он быстро вносил изменения в систему контроля, и сенсоры Корсала перестали сигналить. Доктор Гарденс нахмурившись обратилась к Кевину.
– Мой сын, – сказал ей Корсал. – Он наполовину человек. У него более высокое содержание железа и гемоглобина; сердечный ритм в норме восемьдесят ударов в минуту, температура тела…
Он сказал им всем, что знал о нормальных жизненных функциях своего сына, в то время как техник менял настройку. Наконец тревога смолкла.
– Насколько я могу судить, – сказала доктор Гарденс, – ваш сын перенес большее истощение чем вы. У вас обоих серьезные обморожения, но его руки хуже чем ваши. Артур, подключайте регенератор.
Потом она обратилась к Корсалу.
– Медсестры помогут вам раздеться, а затем мы займемся сломанными ребрами. Сканеры показывают, что у вас было небольшое внутреннее кровотечение, но оно остановилось само собой. Именно поэтому вы все еще живы.
– Кевин сделал всю работу, – ответил Корсал. – Именно поэтому он так истощен, он не позволял мне двигаться.
– И правильно сделал, – сказала доктор, пока санитар и медсестра раздевали его. – Иначе вы скорее всего умерли бы от кровопотери.
Корсал непроизвольно застонал, когда медсестра сдернула с него рубашку.
– Больно? – спросила быстро доктор Гарденс.
– Это хорошая боль, – ответил Корсал. – Она означает, что я все еще жив.
Она улыбнулась.
– Хорошо, давайте посмотрим, можем ли мы поддержать вас, но убрать боль.
Корсал был знаком с медицинскими методами Федерации, и совсем не удивился, когда Гарденс и Артур поместили хирургическую панель поверх его правого бока, и ноющая боль исчезла. Он не мог видеть то, что они делали, или чувствовать эту область тела, но когда Гарденс собрала и закрепила кость, он усмехнулся.
– Вы знаете, что это проект клингонов? – спросил он.
Она поддержала его.
– Это? Этот принцип из двадцатого столетия Земли.
– Возможно, но этот проект, миниатюризированный и сосредоточенный, был одним из первых обменов, когда клингонская научная миссия прибыла на Найсус. Можете мне поверить, мы получили немало взамен.
– Хорошие торговцы лошадьми? – спросил Артур.
– Знаете как они говорят, – ответил Корсал, – нет более жуликоватых торговцев чем вулканцы, заключающие сделки по цене кеваса и триллиума !
Рядом с операционной Корсала проснулся Кевин.
– Отец? – выкрикнул он, садясь и оглядываясь вокруг вслепую.
Корсал не мог двигаться, но он сказал:
– Все в порядке, Кевин. Мы в безопасности. Лежи спокойно.
– Где мы?
Две медсестры подошли к Кевину.
– На борту «Энтерпрайза», – сказала ему одна из них. – Вы нуждаетесь в хорошем уходе, но вы в порядке и ваш отец тоже.
Когда операция была закончена, руки Корсала, и ноги подключили к системе регенерации, как и у Кевина. К тому времени, они восстановились настолько, что захотели есть, и медсестры покормили их соком и супом, а затем оставили отдыхать. Оба были все еще слабы; сон пришел быстро.
Их будили время от времени для обследования и приема пищи, но большинство времени они спали. Корсал понятия не имел, как долго продолжались эти процедуры, за исключением твердого ощущения, что заняли они не один день – возможно два или три. В его состоянии наркотического сна, он не мог вычислить, как долго это было по времени Найсуса.
Потом внезапно Корсал был разбужен аварийной тревогой. Конечно она прозвучала не в стенах изолятора, но все же была достаточно громкой, чтобы разбудить любого спящего, и не только. Сирена звучала несколько секунд, а затем к ней присоединялся требовательный голос.
– Красная тревога! Красная тревога! Охрана в инжнерную! Все по местам, красная тревога!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72