ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Когда я с тобой говорю, ты не слушаешь. Когда на тебя гляжу, не замечаешь. Твои мысли заняты другим. И я знаю чем…
– Ты… это… знаешь?
– Конечно, милый. Ты думаешь о своей работе, о фильме, это же ясно. И я так тебя понимаю. Но мне хочется такой малости…
Я взглянул на нее, и она потупилась, смутившись, как совсем юная девушка.
– Можно мне сегодня вечером заснуть на твоем плече?
Я только молча кивнул, не в силах ничего ответить.
– Я понимаю, ты так нервничаешь… Но ведь я только полежу рядом с тобой несколько минут… пока не засну… Я приняла снотворное и наверняка вскоре усну… И ты тогда… тогда ты пойдешь к себе, хорошо?
Язык не поворачивался что-то ответить. Я только молча кивнул.
– Только заснуть на твоем плече… Сколько воды утекло с тех пор, любимый. Только подумай, сколько воды.
23
– Она – одна из моих поклонниц. Что я могу поделать? Все время за мной бегает. Торчит перед отелем, чтобы меня увидеть.
– Откуда ты знаешь?
– Еще ночью побеседовал с портье.
– Понимаю. Еще раз спустился с седьмого этажа и поднялся на седьмой этаж по лестнице.
– Нет, поговорил с ним по телефону. Он видел из холла, как она стояла на улице и махала рукой.
– И он ее узнал?
– Конечно! Она все время маячит тут с тех пор, как я появился в Гамбурге. Он говорит, что я уже как-то раз дал ей автограф.
– Но ты этого не помнишь?
– Разумеется, нет! Я дал сотни автографов. – Я не дал и дюжины. – Ну, теперь ты наконец успокоилась?
– Ты слишком быстро ведешь машину, – сказала Шерли. Она сидела рядом со мной. Я мчался на север, по направлению к Клостерштерну. Было половина восьмого утра. Белая изморозь покрывала асфальт. Холод стоял пронизывающий. Шерли была в черном берете и леопардовой шубке.
– Ну, теперь ты наконец успокоилась?
– С чего бы мне беспокоиться?
– Послушай…
– Осторожно! Пешеход!
Я резко крутанул руль влево. Машину повело по скользкому асфальту, и мы пролетели мимо рабочего, едва успевшего отскочить и теперь посылавшего мне вслед проклятья.
– Если не можешь ехать медленнее, разреши мне выйти.
Я сжал зубы и наполовину отпустил педаль газа. До станции метро «Эппендорфер-Баум» я молчал. Потом все же нарушил молчание – слишком важно было все это. – Значит, ты мне не веришь?
– Почему я должна тебе не верить?
– Не повторяй как попка мои слова!
– А ты не кричи на меня! Я тебе ничего не сделала!
– У любого актера есть поклонницы!
– Кто спорит? Что ему, бедняге, делать, если такая вот трехнутая преследует его по пятам!
– Не говори со мной так, ладно?
– Я говорю с тобой так, как ты со мной.
Спокойно. Спокойно. Нужно взять себя в руки. Моя легенда шита белыми нитками, но вполне правдоподобна. И мне придется ее держаться. Я люблю Шерли. В ее состоянии ей ни к чему знать правду. С правдой мне придется справляться самому.
– Шерли, какая муха тебя укусила? Я тебя люблю! – И она меня любит. И вполне естественно, что она себя так ведет. На ее месте я бы вел себя точно так же. – Ты что, вообразила, что я изменяю тебе с этой дамой?
– Прошу тебя, умоляю, оставим, наконец, эту тему!
– Я хочу, чтобы ты мне верила!
– А я и верю. Эта дама – твоя поклонница. Фанатичка. Довольно взрослая для этой роли. Она увидела, что ты в обществе двух дам, и была настолько тактична, что не поздоровалась с тобой и не подошла к тебе, чтобы не шокировать нас.
– Правильно! Эти кинофанатики – сплошь бедные, одинокие люди…
– Но сколько в них такта! Поэтому она помахала тебе только тогда, когда ты был один…
– Вот именно!
– …и ты, поскольку ты тоже тактичен и тоже не хотел нас шокировать, помахал ей рукой только тогда, когда вы были одни. Хотя ты и понятия не имел, кто эта дама.
Это было логично.
– И мы имеем еще один случай убедиться, какой ты добрый. Такой приветливый и простодушный. Настоящий душа-человек. Мне это совершенно ясно. Так почему я должна тебе не верить?
Логично. Логично мыслящая женщина. Ревнивая и логично мыслящая.
Она не поверила ни одному моему слову. Я тоже не поверил бы. Что же теперь будет?
Я резко повернул руль влево. Машина вильнула и юзом съехала с шоссе на Майен на полевую дорогу к Эппендорфским болотам, над которыми, как всегда, кружились вороны.
– Куда ты едешь? – В голосе Шерли вдруг зазвучал страх.
– Там, впереди, нас ждет врач. – Здесь, за городом, все было бело, кругом поблескивала иглистая изморозь: на ивовых пнях, на гниющей стерне, на почерневшем стоге сена.
Все казалось новеньким и опрятным, а на самом деле было гнилым и грязным под тончайшим серебристым слоем, покрывающим все.
– Где он ждет?
– Я же сказал – там, впереди. За сараем.
Но пока я произносил эти слова, меня самого охватил страх. Почему Шауберг не вышел мне навстречу, как делал всегда, заслышав шум мотора моей машины?
Но вот…
Вот из-за сарая появилась какая-то фигура – медленно, словно снятая скоростной съемкой. Остановилась. И скользнула обратно. Я затормозил так резко, что Шерли ударилась головой о лобовое стекло. Но я успел увидеть достаточно. Из-за сарая вышел не мужчина, а молодая женщина, и я ее знал.
Рванув на себя рукоятку ручного тормоза, я выключил мотор и распахнул дверцу.
Шерли схватила меня за плечо.
– Пусти!
– Куда ты?
– Пусти, тебе говорят!
– Но…
– Сиди здесь и не двигайся!
Я выскочил из машины. Дверца захлопнулась. Я тут же поскользнулся на льду, растянулся во весь рост на замерзших комьях вспаханной земли и, разодрав до крови руку, поднялся. Гололед, сплошной гололед. Теперь я уже двигался осторожнее. Но, сделав несколько шагов, вновь припустил бегом, спотыкаясь и оскользаясь. Наконец добрался до стога. Обогнул его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
– Ты… это… знаешь?
– Конечно, милый. Ты думаешь о своей работе, о фильме, это же ясно. И я так тебя понимаю. Но мне хочется такой малости…
Я взглянул на нее, и она потупилась, смутившись, как совсем юная девушка.
– Можно мне сегодня вечером заснуть на твоем плече?
Я только молча кивнул, не в силах ничего ответить.
– Я понимаю, ты так нервничаешь… Но ведь я только полежу рядом с тобой несколько минут… пока не засну… Я приняла снотворное и наверняка вскоре усну… И ты тогда… тогда ты пойдешь к себе, хорошо?
Язык не поворачивался что-то ответить. Я только молча кивнул.
– Только заснуть на твоем плече… Сколько воды утекло с тех пор, любимый. Только подумай, сколько воды.
23
– Она – одна из моих поклонниц. Что я могу поделать? Все время за мной бегает. Торчит перед отелем, чтобы меня увидеть.
– Откуда ты знаешь?
– Еще ночью побеседовал с портье.
– Понимаю. Еще раз спустился с седьмого этажа и поднялся на седьмой этаж по лестнице.
– Нет, поговорил с ним по телефону. Он видел из холла, как она стояла на улице и махала рукой.
– И он ее узнал?
– Конечно! Она все время маячит тут с тех пор, как я появился в Гамбурге. Он говорит, что я уже как-то раз дал ей автограф.
– Но ты этого не помнишь?
– Разумеется, нет! Я дал сотни автографов. – Я не дал и дюжины. – Ну, теперь ты наконец успокоилась?
– Ты слишком быстро ведешь машину, – сказала Шерли. Она сидела рядом со мной. Я мчался на север, по направлению к Клостерштерну. Было половина восьмого утра. Белая изморозь покрывала асфальт. Холод стоял пронизывающий. Шерли была в черном берете и леопардовой шубке.
– Ну, теперь ты наконец успокоилась?
– С чего бы мне беспокоиться?
– Послушай…
– Осторожно! Пешеход!
Я резко крутанул руль влево. Машину повело по скользкому асфальту, и мы пролетели мимо рабочего, едва успевшего отскочить и теперь посылавшего мне вслед проклятья.
– Если не можешь ехать медленнее, разреши мне выйти.
Я сжал зубы и наполовину отпустил педаль газа. До станции метро «Эппендорфер-Баум» я молчал. Потом все же нарушил молчание – слишком важно было все это. – Значит, ты мне не веришь?
– Почему я должна тебе не верить?
– Не повторяй как попка мои слова!
– А ты не кричи на меня! Я тебе ничего не сделала!
– У любого актера есть поклонницы!
– Кто спорит? Что ему, бедняге, делать, если такая вот трехнутая преследует его по пятам!
– Не говори со мной так, ладно?
– Я говорю с тобой так, как ты со мной.
Спокойно. Спокойно. Нужно взять себя в руки. Моя легенда шита белыми нитками, но вполне правдоподобна. И мне придется ее держаться. Я люблю Шерли. В ее состоянии ей ни к чему знать правду. С правдой мне придется справляться самому.
– Шерли, какая муха тебя укусила? Я тебя люблю! – И она меня любит. И вполне естественно, что она себя так ведет. На ее месте я бы вел себя точно так же. – Ты что, вообразила, что я изменяю тебе с этой дамой?
– Прошу тебя, умоляю, оставим, наконец, эту тему!
– Я хочу, чтобы ты мне верила!
– А я и верю. Эта дама – твоя поклонница. Фанатичка. Довольно взрослая для этой роли. Она увидела, что ты в обществе двух дам, и была настолько тактична, что не поздоровалась с тобой и не подошла к тебе, чтобы не шокировать нас.
– Правильно! Эти кинофанатики – сплошь бедные, одинокие люди…
– Но сколько в них такта! Поэтому она помахала тебе только тогда, когда ты был один…
– Вот именно!
– …и ты, поскольку ты тоже тактичен и тоже не хотел нас шокировать, помахал ей рукой только тогда, когда вы были одни. Хотя ты и понятия не имел, кто эта дама.
Это было логично.
– И мы имеем еще один случай убедиться, какой ты добрый. Такой приветливый и простодушный. Настоящий душа-человек. Мне это совершенно ясно. Так почему я должна тебе не верить?
Логично. Логично мыслящая женщина. Ревнивая и логично мыслящая.
Она не поверила ни одному моему слову. Я тоже не поверил бы. Что же теперь будет?
Я резко повернул руль влево. Машина вильнула и юзом съехала с шоссе на Майен на полевую дорогу к Эппендорфским болотам, над которыми, как всегда, кружились вороны.
– Куда ты едешь? – В голосе Шерли вдруг зазвучал страх.
– Там, впереди, нас ждет врач. – Здесь, за городом, все было бело, кругом поблескивала иглистая изморозь: на ивовых пнях, на гниющей стерне, на почерневшем стоге сена.
Все казалось новеньким и опрятным, а на самом деле было гнилым и грязным под тончайшим серебристым слоем, покрывающим все.
– Где он ждет?
– Я же сказал – там, впереди. За сараем.
Но пока я произносил эти слова, меня самого охватил страх. Почему Шауберг не вышел мне навстречу, как делал всегда, заслышав шум мотора моей машины?
Но вот…
Вот из-за сарая появилась какая-то фигура – медленно, словно снятая скоростной съемкой. Остановилась. И скользнула обратно. Я затормозил так резко, что Шерли ударилась головой о лобовое стекло. Но я успел увидеть достаточно. Из-за сарая вышел не мужчина, а молодая женщина, и я ее знал.
Рванув на себя рукоятку ручного тормоза, я выключил мотор и распахнул дверцу.
Шерли схватила меня за плечо.
– Пусти!
– Куда ты?
– Пусти, тебе говорят!
– Но…
– Сиди здесь и не двигайся!
Я выскочил из машины. Дверца захлопнулась. Я тут же поскользнулся на льду, растянулся во весь рост на замерзших комьях вспаханной земли и, разодрав до крови руку, поднялся. Гололед, сплошной гололед. Теперь я уже двигался осторожнее. Но, сделав несколько шагов, вновь припустил бегом, спотыкаясь и оскользаясь. Наконец добрался до стога. Обогнул его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203