Разумеется, искушенные в торговых делах голландцы надували индейцев почем зря, но все это происходило в такой незамысловатой и добродушной форме, что туземцы не обижались, тем более что запасы пушнины в лесах были неисчерпаемы.
К 1626 году в колонии появился первый губернатор – Петер Минуит. Первое, что он сделал, – купил у индейцев остров Маннахата. Заплатил даже по тем временам недорого – шестьдесят гульденов и кое-что из украшений. Но все же купил, а не отнял, как это делали испанцы в Южной Америке. Так появилась первая голландская колония – Новые Нидерланды, а поселок стал называться Новым Амстердамом.
Поначалу жизнь в новой колонии была довольно идиллической. Поселенцы привычно осушали болота, отводили ручьи, доили коров и курили замечательные длинные трубки. Основывая свое первое поселение, они объявили, что их колония будет управляться по Божьим законам, пока у них не найдется время создать лучшие. Но отдельные правонарушения все же встречались, поэтому один из губернаторов Новых Нидерландов решил ввести наказания. Для этой цели была построена огромная виселица. Но преступников вместо того, чтобы вешать за шею, как полагается, вешали за брючный пояс. Так он, к восторгу детворы, болтался в течение часа, дергаясь и смешно размахивая руками и ногами, а потом его снимали и пинком под зад отпускали на все четыре стороны. И это в Средние-то века! Автору кажется, что такой способ наказания преступников сравнительно гуманен даже для нашего времени. Видимо, голландцы насмотрелись казней у себя на родине и прониклись к ним отвращением.
Автор с наслаждением разглядывает жанровые картины тех лет. Мужчины в картузах и пышных штанах. Но особенно автору нравятся женщины – в подбитых ватой коленкоровых чепцах, в коротких многочисленных юбках, украшенных яркими лентами и огромными карманами. Кое у кого на поясе можно даже разглядеть ножницы и подушечку для булавок…
А тем временем в Англии мудрое правительство решило, что путь к спасению души только один, а все остальные пути ведут в ад. Поэтому тех, кто не желает идти этим путем добровольно, надо для их же блага вернуть на праведную дорогу насильно. Но, как всегда, нашлась группа сомневающихся, а главное, высказывающих свои сомнения вслух. Люди, имеющие свое мнение, никогда и нигде не пользуются благорасположением правителей, поэтому тогдашние диссиденты подвергались всевозможным преследованиям, вплоть до довольно чувствительных в виде костра и виселицы. Устав от этих неприятностей, а главным образом от невозможности свободно выражать свое мнение, они все, как один, погрузились на корабль и отбыли в Америку. Индейцы поначалу перепугались неслыханной говорливости пришельцев, но потом попривыкли, поняв, очевидно, что на их глазах зарождается свобода слова, которой они в будущем и сами смогут воспользоваться. Они в шутку назвали пришельцев «яноки», что значит «молчуны». Слово это, потеряв корневую гласную и превратившись в «янки», дожило до наших дней.
Энергичные и непоседливые англичане доставляли степенным голландцам кучу хлопот. Они, не спрашивая разрешения, строили дома, где им вздумается, начинали обрабатывать любой понравившийся им участок, а главное, совращали добродетельных голландских девушек, которым очень понравился своеобразный обычай чужестранцев: юноша и девушка, чтобы лучше узнать друг друга, чтобы понять, так сказать, кто чем дышит, спят, не раздеваясь, в одной постели. Мамаши, убедившись, что этот невинный ритуал довольно часто приводит к появлению детишек, категорически запретили своим дочерям в нем участвовать, но даже вошедшее в поговорку послушание голландских девушек имело свои границы.
Когда-то Платон и Аристотель утверждали: честность – лучшая политика. Может быть, в их времена так оно и было, но в нашем случае эта максима явилась чистейшим и гибельным недоразумением. Пока голландцы пытались усовестить наглых янки, те захватывали все новые и новые земли, нападали на форты, грабили путников. Как читатель наверняка помнит, в это время в Голландии разразился тюльпанный кризис, так что метрополии стало не до колонии, которая почти не приносила дохода. К тому же соперничество Англии и Голландии на море перешло в необъявленную войну. Как-то раз на горизонте появился английский военный корабль. Встревоженные поселенцы принялись, как один, курить свои трубки и напустили столько дыма, что корабли прошли мимо, не заметив поселка, – посчитали, наверное, что это туман. В ихней Англии – обычное дело.
Но когда в 1664 году к берегу Манхэттена подошел английский флот, безоружная колония сдалась без сопротивления. Английский король Карл II подарил новую землю своему брату Якобу, герцогу Йоркскому и Олбанскому. Так Новый Амстердам стал Нью-Йорком, а со временем появился и город Олбани – нынешняя столица штата Нью-Йорк.
Так что постепенно Голландия растеряла все свои колонии (последнюю – Индонезию – уже после Второй мировой войны) и утратила свое величие.
Впрочем, автору кажется, что Нидерланды и сейчас великая держава. Потому что величие государства заключается не в количестве ядерных ракет на квадратный метр населения, а в том, как оно обращается со своими гражданами. Все ли здоровы? Не голоден ли кто, упаси Господи? Как там старички – не скучают ли? И если государство постоянно об этом думает, а еще лучше – делает что-то в этом направлении, то это и есть великое государство.

Немного истории

Тут я должен предупредить читателя – дальше следует длинный экскурс в историю, предпринятый прежде всего для того, чтобы навести порядок в голове самого автора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46