ПО ТЕМНОЙ ЛЕСТНИЦЕ. Я ВСПОМИНАЮ КУЗНЕЧИКА
Восьмой день. Раннее утро. Звучит музыка. Толпы шоколадных человечков устремляются на дворцовую площадь.
Шоколадная дверь моей комнаты с шумом распахивается, и на пороге появляется Управляющий в золотистой шляпе с фруктами.
Управляющий отвешивает низкий поклон:
- Доброе утро! Как спали-почевали - на бочку или на спинке? Мягка ли была зефирная подушечка? Не давило ли кремовое одеяльце?
- Нет, - пробормотал я.
Он поклонился еще ниже:
- Разрешите поздравить вас с нашим общим праздником в честь Шоколадного Солнца.
- Я вас тоже поздравляю, - сказал я.
- Идите за мной, - кивнул он. - Я проведу вас самым коротким путем.
Мы вышли в коридор. Там уже стояли Цыпленок, Ложка и Солдатик. Слева неожиданно раздвинулась стенка, открылся темный проход, и мы стали подниматься по лестнице. Мы шли гуськом - впереди Управляющий, за ним я. Цыпленок, Солдатик и Ложка. Управляющий поднимался быстро, и мы еле поспевали за ним. Трудно было дышать. Пахло испорченными пирожными и прокисшим вареньем. Я задыхался, кружилась голова.
И вдруг я вспомнил. Когда я был маленьким и жил в детской колонии, ко мне пришел Кузнечик. Как раз в тот день мы с Витей назначили срок побега: через три дня в среду.
У нас уже было собрано немного хлеба, и еще Витя решил продать свою куртку из верблюжьей шерсти. Она была хоть и старенькая, но теплая. И мы отправились на ташинский рынок.
Мы уверенно вошли в ворога и остановились, удивленные: воскресный рынок был почти пуст. Возле стоек, занесенных снегом, кое-где маячили бабы, закрученные в платки. Одна продавала варенец в стаканах. И поверх каждой порции - желто-коричневая пенка. Витя замедлил шаг, достал курточку.
- Меняешь? - тотчас спросила женщина.
- Да.
Женщина сняла варежку, пощупала шерсть:
- Старая. Ну, берите по стакану, кушайте.
- Мы на хлеб меняем, - сказал Витя.
- Тю-у-у! Где ж его взять? - едва разжимая замерзшие губы, ответила женщина.
И мы пошли дальше. Мы долго бродили по рынку - мы ждали, когда принесут продавать хлеб, - до самой темноты ждали. Я замерз. Сырой февральский ветер забрался под мое старенькое пальто и не уходил оттуда до самого дома.
Даже у печки я не мог отогреться. Я раньше всех забрался в постель, свернулся, обхватив колени руками. Медленно, медленно входило в меня тепло, глаза мои слипались, мысли начало сносить в сторону...
И вот тогда пришел ко мне Зеленый Кузнечик. Он пришел и сказал:
"Идем, я тебе покажу".
"Что?"
"Тес! Не говори так громко, - сказал Кузнечик. - Идем, я тебе покажу, где можно достать хлеб".
"А где?"
"Идем! Идем!" - Он быстро поскакал, и его трудно было увидеть в зеленой траве.
"Эй! Эй! Погоди! - Трава била меня по коленям. - Эй! Я сейчас упаду".
"Что ты так медленно ползешь?" - кричал Кузнечик.
"У меня почему-то нога... они не ицуг... Мне больно... - И я понял, что не могу ступать. Я наклонился, и в этот момент огромный цветок ударил меня в лицо. Я упал. - Эй! Я упал!"
"Я вижу. - Передо мной, совсем радом, стоял Кузнечик и жалостливо на меня смотрел. - Тут уж совсем недалеко", - сказал он.
Я с трудом поднялся.
"Вон, - показал Кузнечик, - видишь, Ташино. А на окраине, вон там, за прудом, - ваша столовая".
"Далеко", - сказал я.
"А я тебе покажу короткую тропинку".
"Наверно, я сломал ногу".
"Да нет, ты просто ушибся. Идем скорее!"
Я пошел вслед за Кузнечиком. Но почему-то очень быстро темнело. Я уж не видел Кузнечика, а только слышал, как он цокал ножками.
"Эй! Эй!"
Передо мной поднимался забор.
"Вот и пришли", - услышал я снизу голос Кузнечика.
"Но это не похоже на нашу столовую. Где же калитка? И где ребята?"
"Мы пришли другим путем. Этот забор с другой стороны столовой".
"Как здесь плохо пахнет".
"Свалка тут. Да ты не обращай внимания. Иди".
Я пошел по тропинке вдоль забора. Тропинка становилась все уже и уже. С одной стороны тянулся забор, а с другой была черная пропасть. Я все время прижимался руками к забору:
"Эй! Где же калитка? Эй!"
Никто не ответил.
Полезу через забор, решил я. И уцепился за доску. Я начал подтягиваться и опять больно ударился коленкой. Еще немножко! Чуть бы подтянуться... Ну, еще хоть чуточку... Хоть ка... Доска заскрипела, и я вместе с ней рухнул вниз...
- Он никак не проснется, - услышал я знакомый голос. Это был голос Вити. - Ты горячий, - сказал мне Витя. - Простыл, что ли?
А я был рад, что проснулся. И я подумал, как хорошо, что можно проснуться. Можно проснуться, когда тебе страшно. Можно проснуться, когда ты летишь в пропасть. Можно всегда проснуться...
ПРАЗДНИК В ШОКОЛАДНОМ ГОРОДКЕ
- Быстрее! - крикнул Управляющий. - Праздник начинается!
Я поднимался по темной лестнице торта-дворца и слышал, как тяжело дышит Цыпленок.
Вдруг в глаза мне ударил белый свет дня.
- Проходите! Проходите! - нетерпеливо говорил Управляющий.
Мы поднялись еще на несколько ступенек и вышли на крышу дома. Огромные кремовые розы окружали нас.
- Не правда ли, здесь прекрасно? - спросил человечек в золотистой шляпе.
Я молчал, все еще приходя в себя.
- О! Не утомились ли вы? У нас такая крутая лестница.
- Когда я был маленьким, - сказал я, - мне случалось ходить и не такими задворками.
Управляющий не ответил, а низко поклонился, так низко, что с его головы слетела шляпа. Из нее выпали маленькие яблочки и покатились по земле. Но Управляющий не бросился их собирать, а все ниже наклонялся.
Я обернулся. К нам спешил Торопун-Карапун.
Отсюда, сверху, открылся удивительно прекрасный вид на город: крыши остроконечные, плоские, круглые, как шар, и блестящие на солнце, крыши, увитые виноградом, шоколадные, кремовые, розовые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36