Правительство обещает помочь, мы понимаем, что трактор - это золото, что это все трудно и сложно, но мы очень ждем помощи. Тебя, видимо, интересует, как мы ладим, - он кивнул на Роберто и Маноло. - Ладим хорошо. В КОРА сейчас работают коммунисты, социалисты, члены МАПУ и левые демохристиане. Мы заняты реальным делом, мы стараемся помочь чилийскому крестьянину, нам не до склок, делаем общее дело. Но если бы мне пришлось ориентироваться в своей деятельности лишь на мою партию радикалов, мы бы здесь наломали дров.
- Почему?
- В нашем ЦК сложная ситуация.
- В чем это выражается?
- В прошлом году у нас произошел первый раскол. На XXV съезде из партии вышла большая группа парламентариев. На съезде были выдвинуты три кандидатуры на пост руководителя партии - бывший лидер Карлос Моралес, сенатор Уго Миранда и депутат Мануэль Магальянес. Моралес представляет умеренное крыло; Миранда представитель левых, депутат Магальянес - ближе к консерваторам. В его группу входят сенаторы и депутаты, выступающие с критикой президента Альенде в вопросах аграрной реформы. Победил Карлос Моралес: он набрал четыреста семьдесят голосов против четырехсот двух, поданных за Уго Миранду. В голосовании участвовало восемьсот семьдесят два делегата из тысячи семисот, зарегистрированных накануне. Хотя формально победил Моралес, но в действительности успеха добились мы, молодые, выступающие за Миранду. Мы заставили внести в программу партии пункт о необходимости поддержки правительства Альенде.
- Почему же тогда вас критиковал Альенде? - спросил Маноло.
Действительно, президент Альенде сказал, что решение съезда радикалов не соответствует настроению тех масс, на которые опирается партия. "Высшая цель радикальной партии заключается в том, - говорил президент, - чтобы представлять интересы мелкой и средней буржуазии, учителей, служащих, технических специалистов, врачей, мелких торговцев, промышленников, мелких земледельцев. Очень важно, чтобы все эти слои населения поняли, что и они принимают решающее участие в строительстве нового общества".
(Радикалы, представляющие техническую интеллигенцию, по мнению Маноло, никак не работают с ней. Спецы, представители "старой" интеллигенции, бегут из Чили, и это сейчас проблема номер один для республики.)
- Верно, Альенде критиковал радикалов, - согласился Мойсес, - но когда правые в партии давят на нашу левую группу, когда альтернативой нашей позиции становится блок с реакцией, мы не можем лавировать!
- Ленин мог, - сказал Маноло.
- Верно, - согласился Мойсес (мне очень нравилось, как они уважительно по отношению к убеждениям товарища дискутировали). - Но скоро в партии будет драка, и мы победим. А там - посмотрим... - И, словно бы заканчивая спор, никак не могущий привести к немедленному разрешению, он резко обернулся ко мне. - В заключение я, наверное, должен тебе сказать кое-что и о себе. Меня сейчас выдвинули в рехидоры Пуэрто-Монт. Члены разных партий: радикалы, коммунисты, левые демохристиане, социалисты выдвинули меня депутатом в парламент провинции Лянкиуэ. Но в данном случае меня выдвигали не как радикала, а как шефа КОРА. Ты готов? Сыт? Поехали.
Так же стремительно садимся в машину; так же стремительно Мойсес ведет ее в направлении Пуэрто-Варес, к вулкану Кальбуко. Вулкан вырастает на глазах, он все ближе и ближе. Мы минуем черно-зеркальное, изумительное по красоте озеро Лянкиуэ - в нем отражаются белые чайки и синие сосны - и по горной дороге, вдоль по речке "Коррентосо чико" едем в первый Народный лесозаготовительный комплекс - "Алерсе Рио-Сур".
В январском жарком небе трещат диковинные кузнечики; в диком, совсем не похожем на наш, лесу поют странные птицы густо-красных и ярко-синих расцветок; голоса их пронзительны и тревожны. Чем выше мы поднимаемся к вулкану, тем неожиданнее лес: тропические двухметровые кактусы, а рядом гигантские корни умерших сосен и рахитичные, маленькие пихты. А когда мы поднялись еще выше в горы, то в душной январской атмосфере Чили стали заметны странные зачатки континентальной Арктики: такой же мох, ягель; так же пенятся стеклянные, хрупкие ручьи, обрушивающиеся на камни с маленьких водопадов.
Раньше леса "Алерсе" - более четырнадцати тысяч гектаров - принадлежали латифундисту Браму. В этом году они были национализированы. Теперь "Алерсе Рио-Сур" объединяет лесные угодья "Алерсе", "Метринкен" и "Фундо чепа". Потом сюда же подсоединились более мелкие лесные массивы, простирающиеся до вулкана Кальбуко, - "Ла вара", "Ла поса", "Сендас", "Унидас" и "Трэс Пуэнтес".
Здесь растут уникальные породы деревьев: "алерсе", "мание", "кольве", "пепа", "тенью", "ульмо", "каннело", "серварио", "авельяна". Сейчас здесь трудится триста рабочих. Специалистов (это настоящая трагедия) - нет. Правые ударяют по Народному единству исподтишка, недостойно, трусливо: призывают верных им специалистов срывать все мероприятия правительства - великолепные мероприятия, направленные во благо народа. Им это - сплошь и рядом - удается.
Карать за такого рода саботаж нельзя - нет статьи закона в Чилийском кодексе.
- Познакомьтесь, - сказал мне Мойсес, - это компаньеро Негрон, президент "Рио-Сур", выбранный рабочим собранием. Он - потомственный рабочий, ему сорок лет; он, как и я, радикал.
Негрон выглядит старше своих лет: он работает в лесу с восьмилетнего возраста. Начинал с отцом; из "техники" знал лишь топор, и так как другой техники не было, он привык надеяться только на свои руки.
- Что же вам рассказать? - задумчиво говорит он. - Когда мои товарищи избрали меня президентом "Рио-Сур", я созвал ассамблею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62