Жемчужины находилось в воде целых три часа. И это было именно то, что нужно
. Божественные жемчужины обрели свой блеск только неделю спустя. Проведи
он еще десять дней или две недели в психлечебнице, и можно было бы постави
ть крест на ожерелье, которое в нормальном состоянии стоило не меньше по
лумиллиарда.
Когда ожерелье вновь стало тем, чем оно никогда и не должно было перестат
ь быть, Ромуальд отправился в Хагенау, к Ирен, перепеденной с фермы в библи
отеку. Они надеялись, что она выйдет на свободу через 7Ц 8 лет, так что их сою
з станет возможным где-нибудь к 1977 году. После визита в Хагенау он поехал в
Кьефран, решив объяснить все от начала до конца, может быть, при помощи рис
унков, своему кузену, движимый желанием убедить того помочь ему. И помощь
эта могла быть очень большой, так как он знал, что если инженер во что-нибу
дь поверит, он отдастся этому без оглядки.
Когда Ромуальд приехал в деревню, небо было серым и печальным, падал снег.
Декабрьский холод немного отпустил, снег огромным белым ковром тихо нак
рыл поля, фермы, леса и долины.
Было 30 декабря, год подходил к концу.
Полагая, что его кузен почти полностью излечился от маниакально-депресс
инного психоза, Тибо Рустагиль закрыл глаза на его бегство из лечебницы.

Ц Я улажу это дело с доктором Гаркимбуа, Ц сказал он.-Это мой друг. А ты… т
ы выглядишь выздоровевшим.
Ц Я никогда не был болен, я не сумасшедший, Тибо, уверяю тебя.
Мужчины встретили Новый год в столовой. Все было тихо и спокойно. Прекрас
ная звездная ночь простиралась над Кьефраном. Старая Огюстина, которая г
отовила еду и обстирывала изобретателя, закатила такой ужин в духе Панта
грюэля, какие устраивают разве что в самых шикарных ресторанах Парижа. Н
о старушка не могла долго держать язык за зубами, и вскоре вся округа знал
а, что Ромуальд вернулся в Ц энный раз в родные места и живет у своего куз
ена. Впрочем, фотограф только теребил жидкий пушок под подбородком.

***

Старая Огюстина не включила в меню устриц, поэтому Ромуальд, не мешкая, Ц
было ужо 5 часов вечера Ц вскочил в микролитражку своего друга и отправи
лся в самый крупный рыбный магазин Мерлянкует в Везуле, где и купил шесть
дюжин светлых устриц, и четыре дюжины темных.
Под торжествующим взглядом Рбмуальда, Тибо поднял на свет серую жемчужи
ну в медно-зеленых пятнах, которую он только что достал из своей устрицы.

Ц Черт побери! Жемчужина! Ц вскрикнул изобретатель.
Держа жемчужину двумя пальцами, он рассматривал ее при электрическом св
ете. Ромуальд был очень доволен собой. Чтобы убедить Тибо, что он не сумасш
едший, он придумал ход: пожертвовал тремя жемчужинами и не купал их в морс
кой воде в свою последнюю поездку к морю, а положил в карман, где обычно де
ржал зажигалку. Два часа назад на кухне, открыв устрицы, купленные в Везул
е, он положил в три из них обесценившиеся жемчужины, которые и попали в тар
елку к его кузену.
Ц Ты не узнаешь ее? Ц спросил Ромуальд, подняв исхудавшей до прозрачнос
ти рукой хрустальный бокал с искристым вином.
Ц Честное слово, мне это что-то напоминает…
Электромеханик положил жемчужину на вышитую скатерть и извлек вторую и
з другой устрицы.
Ц …Это не жемчужины из твоего ожерелья? Ц спросил ошалело Тибо.
Ц Да, мой дорогой. Это я их положил туда два часа назад для орошения, устри
цы хороши тем, что внутри раковины в них морская вода…
У Тибо Рустагиля перехватило дыхание. Он выпил глоток Эльзасского. Ромуа
льд положил перед инженером переливающееся колье, которое извлек из кар
мана пиджака. Тибо сравнил жемчужины, сияющие тысячью оттенков и три тус
клые и безжизненные, которые он достал из устриц. Он задумался, теребя сво
ю бородку, задавая себе вопрос: а не правда ли, в самом деле, все то, что расс
казывал ему Ромуальд о морских ваннах. Он продолжал молча есть, немного и
спуганный, глядя то на жемчуг, то на Ромуальда. Когда они приступили к рожд
ественскому пирогу, то есть три часа спустя Ц праздничный ужин был прев
осходным Ц Тибо увидел, что три «экспериментальные» жемчужины начали р
озоветь, на них появился блеск, и тогда он понял, что Ромуальд не морочил е
му голову.
Ц Итак, это была правда, Ц сказал инженер. Ц Все твои поездки, таинствен
ные исчезновения на сутки…
Ц Я ездил на берег моря. Если бы я тебе сказал правду, ты бы меня упрятал в
сумасшедший дом надолго.
Ц А я думал, ты ездил к любовнице…
Ц Вот они, мои любовницы, Ц ответил Ромуальд, беря жемчужины своими бле
дными пальцами.
Мужчины проговорили всю ночь, но не о политике, а о тайной власти жемчужин
Джифаргатара. Потом Тибо, поняв, что с ожерельем, которое в нормальном сос
тоянии стоит полмиллиарда, не шутят, заявил:
Ц Нечего и думать о том, чтобы ты ездил каждый день на берег моря. Наша бед
ная Верхняя Сона находится слишком далеко от побережья, а то, сколько сто
ят сейчас подобные поездки…
Ц Ты прав. И Ирен никогда не согласится жить у моря из-за своей хроническ
ой астмы.
Ц Есть каждый день устрицы мы тоже не можем. Слишком дорого. Но безвыходн
ых положений не бывает.
У меня есть идея, как сохранить ожерелье…

***

Жизнь в Кьефране для Ромуальда и Тибо продолжала течь в спокойном русле.
Изобретатель занимался своим таинственным изобретеыжем. Ромуальд жил
за счет своего кузена. Каждое утро он отправлялся в лес за грибами или лов
ил раков в Одюизе. Затем работал в саду, вел хозяйство и готовил еду. (Стара
я Огюстина Маон внезапно умерла). Каждый день, встав с постели, Ромуальд ше
л купать свое ожерелье в бутыли с морской водой, которую мужчины привози
ли из Трепора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42