Обученные "калеки", "слепые" и "прокаженные" заранее занимали оживленные места на площадях и подле синагог, привлекая внимание своим безобразным видом. Особенно, эффектным было положение в Галилее. В Кане и Капернауме удалось привлечь на свою сторону целые семьи. Именно, там и намечено было провести первые операции.
Объявление Иоанна на берегу Иордана прошло успешно. Его сопровождала "толпа", давно приготовившаяся выполнить свою миссию. С них он и начал обряд крещения, проповедуя покаяние и прощение грехов. Любопытный народ стекался, словно, на представление, но прислушивался к его словам с большой настороженностью и недоверием. Иоанну пришлось приложить все свое уменье и продемонстрировать навыки ораторского искусства, прежде, чем несколько робких и запуганных селян сошли в воду. Большего он добился, когда приступил цитировать пророка Исайю, как и предсказывал, когда-то, Николай. "Нельзя отказываться от законов Моисея, - говорил он, - Надо изменить их дух, наполнить новым содержанием". Да, Николай, знал свой народ, хоть и прожил, почти, всю жизнь в Риме. Это то знание, которое передается с молоком матери.
Молва об Иоанне Крестителе разрасталась. Каждый день прибывали люди, присматривались и прислушивались к его словам. Кое-кто пробовал вступить в спор. Но десятилетия, затраченные на разработку нового учения не пропали даром. Да и переспорить красноречивого Иоанна, потратившего годы на овладение ораторским искусством, было для них, неграмотных и невежественных, делом бенадежным.
"Я крещу вас в воде, но придет тот, кто могущественнее меня, я даже не достоин развязать ремни Его сандалий. Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. Вилы, которыми Он просеивает зерно от соломы, уже у Него в руках, зерно Он соберет в хранилище, а солому сожжет в неугасимом огне", предрекал Иоанн, приводя людей в трепет и нагоняя на них страх.
Тиберий вспомнил о том, как Октавиан рассказывал ему о своих беседах с Николаем и о том, как ему приходилось переубеждать того, доказывая, что страх, куда более надежное средство, чем любовь, на которой долго настаивал иудей, но, в конце концов, был вынужден признать правоту императора.
У Тиберия на этот счет не было никаких терзаний. Страху он доверял намного больше. Мысль о спасении, о вечной жизни, о Царстве Божъем для тех, кто будет терпелив и безропотен в земной жизни, эта мысль, по замыслу Тиберия, должна была упоминаться везде и всюду. Она должна была проникнуть в сознание каждого и на нее, именно, на эту мысль, более всего, полагался Тиберий.
Наконец, настал час испытаний для Иешу. Тиберий быстро пробежался глазами по донесениям, где подробно описывалось его вступление в Галилею в сопровождении двенадцати учеников, прибывших с ним из Рима и присоединившихся уже на месте и ожидавших его, еще нескольких надежных людей. Среди них были и женщины.
Неприятности начались сразу, как только Иешу побывал в Назарете и, конечно, первым делом бросился в родительский дом. Это не противоречило задуманному и составляло часть плана. С тех пор, как Иешу и Иоанн покинули родные места, Мария с Иосифом, так же, как и Захария с Елизаветой упорно разносили весть по округе, что их сыновьям уготована Божественная миссия и Бог призвал их в пустыню, чтоб просветить и наставить на благие дела. Мария клялась и божилась, что сын ее рожден непорочным зачатием и без устали рассказывала историю о посещении ее Святым Духом. Соседи не очень то доверяли услышанному, а некоторые посмеивались и подшучивали.
Следовало изменить представление жителей Назарета и заставить их поверить в Иешу, как в Иисуса Христа, сына Божьего. Однако, прошла одна неделя, потом другая, третья... Целыми днями Иешу в сопровождении учеников бродил по улицам города, используя любую возможность для выступлений и проповедей. Народ, впрочем, относился к нему, вполне, терпеливо, но люди все чаще укоризненно покачивали головой, слушая его речи и проявляли недовольство.
- Говорю вам истину, всякий, кто слышит Мое слово и верит тому, кто послал Меня - имеет жизнь вечную и осужден не будет, он уже перешел из смерти в жизнь, - повторял Иешу, вглядываясь в насмешливые лица. Его самолюбие было уязвлено, и он с трудом переносил пренебрежение горожан.
- Те, кто не поверят - не возрадуются! Бросят их в огненную печь, туда, где будет плачь и скрежет зубов! - восклицал он в гневе.
Постепенно недовольство назаретян перерастало во враждебность.
- Да, кто ты такой, чтоб учить нас? Кто дал тебе право запугивать нас? - раздавались возмущенные голоса.
- Это же сын Марии! Эй, Иосиф, забери своего сына от греха подальше! кричали из толпы.
И Петр, и Павел уже не первый день убеждали товарища покинуть опасное место и перебраться в Капернаум или Кану, где было все подготовлено для исполнения "чудес".
- Потом мы вернемся сюда, но еще раньше нас прибежит слава о чудотворных делах твоих! - увещевал Петр, - Увидишь, после чудес в Кане и Капернауме, народ встретит тебя по-другому и здесь!
- Нет, - упрямо не соглашался Иешу, - Завтра я "исцелю" на площади "слепого" и "прокаженного", и заставлю этих безмозглых баранов поверить в меня! Иди, распорядись, чтоб все было готово!
- Иешу, не делай этого! Тебя засмеют, а обман раскроют! Разве ты не видишь, что сейчас этих людей нельзя переубедить! Ты уже настроил всех против нас! Если мы немедленно не уйдем из города, нас ожидает провал! Мы загубим дело, не успев начать его! Вспомни, чему нас учили - при малейшей опасности менять месторасположение, не доводить ситуацию до конфликтов, избегать столкновений! Опомнись, Иешу!
Тиберий нервно передернул плечами и еще раз перечитал донесение, в котором дословно приводился этот разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47