Например, она боялась Хабра, что со всей очевидностью свидетельствовало о её безнадёжной тупости. Как они с Павликом намучились, уговаривая глупую девчонку дать псу себя обнюхать! Подняв руки вверх и неизвестно для чего встав на цыпочки, Мизя выкрикивала тоненьким отчаянным голоском:— Ой-ой-ой! Он меня нюхает! Он съест меня! Ой-ой-ой! Уберите его!Не выдержав, Павлик тихонько буркнул что-то, чего, он знал, нельзя говорить, и с отвращением повернулся к девчонке задом.Яночка сохраняла каменное спокойствие.— Не съест он тебя! — холодно произнесла она. — Хабр только что поел.Мизя не унималась.— Ой-ой-ой! Он меня нюхает! Ой-ой!Павлик не выдержал.— А чего бы ты хотела от пса? Чтобы тебе пуговицы пришивал? Псу положено нюхать!— Он на меня смотрит! — верещала Мизя. — Ой-ой! Он такой большой!Тут и Яночка не выдержала. С Мизей всё ясно. Возиться с ней — тяжкая обуза. И она наверняка очень осложнит осуществление их далекоидущих планов.— Хабр, оставь её, — устало приказала она собаке. — Теперь ты её знаешь, это Мизя. Павлик, нет ли тут где поблизости кошек? Уж кошек-то она, наверное, не боится.Но, оказывается, кошек Мизя тоже боялась. Толстые откормленные коты сидели за сараем и не сводили алчных глаз с бочки, в которой коптились угри. И вообще кошек тут было множество, а поскольку приближался вечер, они были оживлены и склонны порезвиться. Что с того? Каждый прыжок разыгравшегося котёнка вызывал у Мизи крик ужаса и заставлял её обращаться в паническое бегство.Укладываясь спать, Павлик недовольно ворчал:— Нужна нам эта Мизя, как рыбке зонтик. Если заставят с ней цацкаться — прощай все наши задумки. Смотри, какая тёмная ночь!— Через два часа луна взойдёт, — ответила сестра, — Я в календаре проверяла. Если проснёмся — можем отправиться в засаду на кабанов. А нет — так завтра. Я от этой Мизи так устала! Больше, чем от нашей экскурсии к границе.— Какое может быть завтра! — вскинулся Павлик. — Кабаны слопают наш хлеб и поминай как: звали!— Слопают и завтра опять заявятся. Только вот как от Мизи отделаться… А, знаю!Блестящая идея так взбудоражила девочку, что она даже с постели вскочила. Павлик с интересом смотрел на сестру.— Ну? Говори же! Что ты знаешь?— Знаю, как избавиться от неё. И когда. Во время ужина!— Ужина ихнего или нашего?Немного успокоившись, Яночка опять забралась в постель и пояснила:— Конечно же, во время их ужина. Знаешь, они с матерью ходят на завтраки, обеды и ужины в столовку у порта.— Какую столовку? Не видел я никакой столовой у порта.— Так ведь они ходят не в тот порт, что на море, а тот, что на заливе. Там тоже есть небольшой порт для яхт, сколько разговоров о нём было, забыл? Там есть и столовая, и магазин, и кафе и ещё что-то. И ходят они туда питаться в те часы, которые наша мама считает самыми лучшими для загорания и гулянья. Так вот, когда они в шесть вечера отправятся туда…— …мы в полседьмого удалимся в неизвестном направлении! — подхватил Павлик. — О том, чтобы сидеть дома и ждать возвращения её милости, нас не просили, не было об этом разговора, так ведь?— И во время их обеда мы с тобой тоже можем удалиться в неизвестном направлении, — радостно закончила Яночка. * * * По песчаному склону холма первым взбирался Павлик, стараясь сохранить между собой и Мизей дистанцию как можно больше. Мизя пыхтя лезла следом. Яночка карабкалась последней. Вот Павлик достиг вершины и вышел на дорогу. Перейдя её, он по знакомой тропинке углубился в лес. И вдруг, вскрикнув, остановился как вкопанный. Мизя испуганно пискнула и, отшатнувшись, готова была, по своему обыкновению, обратиться в паническое бегство. Яночка же бросилась к брату и потрясённая, замерла рядом с ним.Им предстало ужасное зрелище. Гигантский муравейник, ещё вчера возвышавшийся внушительным конусом, теперь имел самый плачевный вид. Казалось, кто-то специально разрыл и разрушил его, да и вокруг земля была истоптана. По жалким развалинам некогда великолепной постройки растерянно сновали донельзя взволнованные её обитатели.Яночка почувствовала, как что-то сдавило горло.— Кто… кто мог такое сделать? — прохрипела она. — И куда подевалась голова трески? Даже скелета не осталось.Возмущённый до глубины души Павлик лишь пожал плечами.— Откуда я знаю? Хулиганьё какое-нибудь. Варвары! Свиньи!— Изверги! — чуть не плакала Яночка. — Что им сделали бедные муравьишки? Мало того, что муравейник разорили, ещё и вокруг напакостили. Гляди, как землю разрыли, ступить негде!— И голову трески забрали. Зачем? Неужели съели? Может, отравятся? — высказал надежду Павлик.— Да ты что! — одёрнула его сестра. — Разве такое можно есть?— Ну значит забрали из вредности.Несколько осмелевшая Мизя осторожно подкралась сзади посмотреть, что привлекло внимание её новых знакомых. Те не обращали на Мизю внимания, не до неё было. Яночка с трудом сдерживала слёзы, невыносимая боль сжимала сердце. Павлик бормотал под носом проклятья неизвестно какому злодею, учинившему такое варварство. И оба чувствовали, как в них растёт ненависть к людям, способным совершить такое.Вдруг за их спинами раздался отчаянный визг. Обернувшись, они увидели, как Мизя в ужасе подпрыгивает, дёргая руками и ногами и крича не своим голосом:— Ой-ой-ой! Они меня съедят! Ой-ой-ой! Они на меня налезли! Ой-ойой! Они кусаются! Крик девочки вернул самообладание брату с сестрой.— Сделай так, чтобы она немедленно замолчала! — приказал мальчик Яночке, обретая былую энергию. — Иначе я забуду, что хотел сделать. Gdeq| надо провести расследование! Я этого так не оставлю!— Правильно! — подхватила Яночка. — Надо все осмотреть как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83