Имеет право. Удивлённая и даже шокированная Пуська долго не давалась; наконец с негодующим фырканьем она скрылась в доме. Марина села в машину, делая вид, будто собирается уехать. И попробовала щёлкнуть пультом, якобы желая закрыть ворота.Створка ворот величественно сдвинулась с места и поехала к середине, но на полпути остановилась.Марина и дышать перестала. Заставив себя выждать несколько секунд, сделала вторую попытку. Дрогнув, створка ворот поехала обратно, и ворота вновь распахнулись настежь. Марина опять щёлкнула пультом. С тем же результатом: створка, доехав до половины, остановилась. Лёгкое подрагиванье свидетельствовало, что ворота стремятся занять нужное положение, однако не в силах преодолеть какое-то препятствие.Теперь Марина имела право действовать открыто. Облегчённо выдохнув, она вылезла из машины и принялась демонстративно щёлкать пультом. Потом, хотя по-прежнему вокруг не было ни одной живой души, так же демонстративно стала рассматривать ворота, театрально пожимать плечами и разводить руками. С трудом наклонившись — а каждый наклон ей давался с трудом, — она очень внимательно осмотрела направляющие. Теперь ей не было необходимости изображать недовольство. Марина и в самом деле была недовольна и встревожена, ибо чувствовала — проклятые ворота своего добьются и рано или поздно закроются, сметя препятствие. Своей тяжестью раздолбают, холера, жалкий слой лака. Нет, ворота следовало парализовать основательнее, лишить их раз навсегда свободы действия.Незаметно спрятав в руке пузырёк с лаком, Марина уже не капала, а лила из него на застывший лак, прибегнув к другому методу: не равномерно покрывала железки слоями лака, а наливала его лужицами, которые сначала превращались в комочки, а потом и в горку. Сделала одну горку, потом вторую. Если ворота пробьются через первую, есть надежда, что, выдохшись, спасуют перед второй.Не спеша, внимательно хозяйка осмотрела ворота, докапала остатки лака. Пожалуй, хватит, а то эти нашлёпки станут бросаться в глаза.Ясное дело, теперь Марина не могла никуда поехать, раз ворота нараспашку, а потому были все основания послать за куриной печёнкой кухарку. Печень и в самом деле требовалась для начинки зраз из куриных грудок. Если честно, куриные грудки вполне могли обойтись и без начинки, но Марина всегда отличалась склонностью к изысканным блюдам, так что Хелену требование не должно было удивить. Куриные грудки в обычном виде могли разгневать обожаемого Кароля, привыкшего к Марининым разносолам, так что его, чего доброго, и удар хватит. Не смертельный, к сожалению.Загнав машину во двор, Марина скрылась в доме.— Что случилось? — спросила Хеленка, входя в кухню с никчёмной брюссельской капустой.Поджидая кухарку, Марина успела придумать ответ.— Проклятие какое-то! — недовольно вскричала она. — Я выскочила за вами, потому как забыла о куриной печеночке, у нас сегодня фаршированные зразы из куриной грудки, а эта холера испортилась и не желает закрываться. Уж я и так, и сяк, ничего не получается. Немного сдвинется створка, а дальше не идёт, вот, глядите…И Марина в открытое окно щёлкнула пультом. Ворота послушно повторили шоу.— Просто несчастье какое-то! — причитала Марина. — Я уж боюсь сильней нажимать, вдруг там что лопнет, как бы хуже не сделать.— Застревают, — поставила диагноз кухарка.— Вот именно!— Пан Кароль будет недоволен, — помолчав, сказала Хелена. — Выходит, выехать можно, а запереть нельзя.И тут только Марина осознала, какую грандиозную глупость ей удалось отколоть. Какой толк, что нельзя запереть ворота во двор, если ворота гаража действуют исправно? Кароль загонит машину в гараж, запрет её там, и привет. Пусть вход и выход на участок свободный, разве что теперь преступникам будет легче забраться в дом. Но ведь она ни с какими грабителями контактов не установила, только с угонщиками, которые заинтересовались «ягуаром»…Бедной женщине даже плохо стало. Столько трудов — и все попусту. Не владея собой, Марина разразилась громким плачем. Жалостливая домработница тяжело вздохнула — уж так ей хозяйку жалко. Надо попробовать как-то помочь бедняге. Поставив сумку, Хелена подошла к воротам.— Может, туда какой песок набился, надо сильнее подтолкнуть? Пусть пани щёлкнет этой штукой, что ворота отпирает, а я руками подмогну.Этого только не хватало! Хозяйка сквозь слезы возразила:— Боюсь я этой проклятой электроники. А вдруг мы чего и вовсе своротим?Домработница из-за ворот не очень расстроилась. Хозяйку жалко, вон как бедная убивается. А ворота… что же, пусть постоят открытыми. Грабителей Хелена не боялась, у неё красть нечего, да и в принципе домработница была не из трусливых. Впрочем, сейчас она и вовсе о грабителях не думала, у неё были дела поважнее.— Я так считаю, — твёрдо заявила Хелена. — Сначала надо с обедом управиться, а воротами опосля займёмся. И нечего пани плакать, такие вещи всегда портятся, можно позвонить, человек придёт и исправит. А слезами не поможешь. И пан Кароль ещё больше разгневаются, коли обеда не будет.Что тут возразишь? Марина и не возражала, хотя от справедливых слов домработницы на сердце легче не стало. Шмыгая носом и вытирая слезы, Марина попыталась сосредоточиться на обеде. Ясное дело, в создавшейся ситуации кормёжке Кароля следует уделить повышенное внимание.Наконец еда была готова, и хозяйка с прислугой занялись проклятыми воротами. Все-таки лак не был всемогущим, и после того как обе женщины основательно подёргали створку ворот, она прошла опасный участок, доползя чуть не до конца, к большому удовлетворению Хелены и отчаянию Марины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117