По нашим ощущениям, это не должно было занять много времени — но ощущения иногда обманывают. Мы скучали по Веронике — Старина Джим, Дадли и я. Мы скучали по ней и ненавидели Алана за то, что он предал ее, ненавидели себя за то, что позволили Алану осуществить эту сделку — продать ее за стопку допотопных карт. Атмосфера на борту была напряженной — в первую очередь потому, что мы трое дали нашему капитану понять, что по прибытии в Порт Прощания мы выходим из его предприятия.
Напряжение немного ослабло, когда Далекая — такая огромная — наконец-то показалась за стеклами наших иллюминаторов. Алан был счастлив. Он возвращался домой — он почти вернулся. Он уже видел огни Порта Прощаний, брызги света на ночной стороне планеты, слышал знакомый голос капитана Валлиса, начальника порта, который раздавался из динамиков межкорабельной связи, приглашая нас на посадку.
Мы шли на Эренхафте. Мы вошли в атмосферу под небольшим углом, и первые молекулы газовой оболочки Далекой, еще тонкой, но уже вполне ощутимой, проносились мимо, словно ощупывая все его выступы. Мы спускались. Несколько коротких импульсов вспомогательных реактивных двигателей — и мы развернулись, не прекращая движение навстречу далекой поверхности планеты.
Затем заработал главный реактивный. Теперь мы снижались осторожнее, а под дюзами вырос огненный столб. Мы еще никогда не садились таким образом — но в рубке, за пультом управления сидел капитан и владелец корабля. И мы знали, что наше суденышко способно на такое… было способно, до того как накрылась лопасть турбины.
Кемп не колебался.
— Давай, Дадли, — сказал он. — Ты же знаешь эти движки не хуже меня. Джордж, скажи Джиму, пусть запускает запасной насос. Скажи ему, что все будет в порядке.
Мы начали падать.
Сколько мы падали, я не могу сказать. Все, что я запомнил — это темный шар под нами, который увеличивался с ужасающей быстротой. Затем, совершенно неожиданно, двигатель кашлянул — раз, другой, третий. Потом послышался оглушительный грохот. Это произошло, когда Старина Джим Ларсен пришел в рубку.
— Алан выгнал меня, — пожаловался он. — Он хочет, чтобы все мы перебрались в безопасные помещения. Я оставил его в двигательном — он там мучается с ручным насосом.
— И ты его оставил? — возмутился я.
— Да. Я оставил его. Как ты не понимаешь? — Джимми заговорил мягче: — Он должен это сделать. Теперь его очередь — расплачиваться за все, что случилось. У него нет выбора. Иначе он просто не сможет жить.
Мы падали — но это было управляемое падение. Дадли очень экономно расходовал топливо. Его мастерство, учитывая все обстоятельства, было выше всяких похвал. Но всегда найдется последняя соломинка, которая сломает спину верблюду — особенно когда верблюд стар и отмахал много сотен миль. В самый последний момент наше допотопное оборудование отказало. Нет, наше суденышко еще могло летать и летать. Оно могло бы летать, будь на нем новые — или почти новые — ракетные двигатели. Но потрепанные, перегретые полости не выдержали нагрузки. Основной двигатель отказал как раз в тот момент, когда все — в буквальном смысле — держалось только на нем. Хватило одной секунды — последней секунды. «Леди Удача» потерпела последнее — самое последнее — крушение в своей жизни.
Спасательные службы Порта Прощания, как всегда, действовали великолепно.
У меня остались слабые воспоминания о воющих сиренах, об огромных дисках, вскрывающих оболочку нашего суденышка, словно лист бумаги, о сильных заботливых руках, которые вытащили Старину Джима, Дадли, и меня из-под обломков разрушенного корабля. К моему удивлению, я отверг все попытки поддержать меня и встал на ноги — правда, изрядно шатаясь и придерживаясь за смятый стабилизатор. Кто-то спросил меня: «Сколько вас было на борту? Где остальные?»
— Еще один, — сказал я. — Капитан. В двигательном отсеке.
Они вытащили Алана. Ему крепко досталось. Он был весь изранен, кости переломаны — но оставался в сознании.
— Джордж, — слабо пробормотал он. — Вероника… Скажи Веронике…
Он замолчал.
— Она здесь, Джордж?
— Нет.
— Позвони ей… Скажи ей, что я… со мной все в порядке.
Они унесли его и как-то забыли обо мне. Я заглянул в административное здание, подошел к ближайшему телефону. Мне не понадобилось копаться в записной книжке. Я набрал номер, подождал. Маленький экран над аппаратом оставался темным. Мне показалось. Что я слышу, как звенит телефон в пустом доме. Я проверил номер по книжке, убедился, что моя память мне не изменяет, затем попробовал снова — и снова безуспешно.
Я вспомнил — удивительно, как человек может помнить о столь тривиальных вещах в критической ситуации! — что у меня есть деньги, валюта Миров Приграничья. Я вышел из офиса и пошел искать такси. Неподалеку стояла дюжина автомобилей. Я сел в первую попавшуюся и назвал адрес Алана.
Шофер оказался весьма общительным типом.
— Кажется, в Порту была катастрофа, — объявил он. — Я видел, как корабль садился. Что за идиот его сажал? Есть такие — им и самокат нельзя доверить, тем более, межзвездный корабль.
Вы это видели, мистер?
Вы знаете, что это был за корабль, мистер?
И, наконец, он сказал:
— Приехали, мистер. Спасибо за приятную беседу.
Я заплатил ему, вышел и побежал вверх по короткой лестнице к входной двери. Дом был погружен в темноту. Несмотря на это, я позвонил. Затем постучал молотком. Затем снова позвонил.
Затем я понял, что из-за низкого заборчика, который отделяет сад Алана от соседского, на меня смотрит какая-то женщина.
— Вы хотите видеть миссис Кемп? — спросила она.
— Да, — ответил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38