Занятный холм впереди, верно? – Кринг указал на почти правильной формы купол, высящийся над пустынной равниной.
– Странноватый, – согласился Тикуме. – На склонах его нет камней – только пыль.
– Наверно, пыльная дюна. Говорят, в Рендоре есть песчаные дюны, точь-в-точь похожие на эту. Ветер поднимает песок и наметает его вот в такие округлые холмы.
– Разве пыль ведет себя точно так же, как песок?
– Видимо да. Доказательство как раз перед нами.
И тут у них на глазах холм раскололся посередине, и склоны его развернулись веером. Пелои потрясенно воззрились на треугольный лик Клааля, который тяжеловесно выпрямлялся, обрушивая потоки пыли с лоснящихся черных крыльев.
Кринг резко осадил коня.
– Я так и знал, что с этим холмом что-то не так! – воскликнул он, проклиная себя за невнимание. Пелойские всадники сгрудились вокруг своих предводителей.
– На сей раз он явился не один! – крикнул Тикуме. – Он прятал под крыльями солдат! Гляди!
– Здоровые черти, а? – Кринг прищурился, разглядывая воинов в диковинных доспехах, которые двинулись на пелоев. – Впрочем, большие они или маленькие, а все равно пешие, и это как раз то преимущество, в котором мы нуждаемся, верно?
– Верно! – хохотнул Тикуме. – Это, может, даже веселей, чем гоняться за кинезганцами!
– Интересно, есть ли у них уши, – сказал Кринг, обнажая саблю. – Если есть, недурно было бы их пособирать. Я еще не оставил надежды уговорить друга Оскайна.
– Есть только один способ это проверить, – отозвался Тикуме, вскинув дротик, и первым бросил коня в атаку.
Обычная тактика пелоев явно озадачила солдат Клааля. Великолепные кони кочевников были быстры, как олени, а то, что восточные пелои саблям предпочитали дротики, давало сейчас отряду дополнительное преимущество. Всадники разбились на небольшие группы и поскакали в атаку. Они врезались в длинные ряды врагов, причем каждая группа выбирала себе целью одного из закованных в сталь чудищ, с близкого расстояния метали в них дротики и тотчас разворачивались, отъезжая в безопасное место. После нескольких таких атак первые ряды вражеских солдат, сплошь утыканных дротиками, стали смахивать на гигантских ежей.
Доведенные до бешенства, солдаты Клааля пытались достать проворных мучителей своими грозными палицами, но смертоносные лезвия лишь со свистом рубили безобидный воздух, почти никогда не достигая цели.
– Отличная драка! – переводя дыхание, крикнул Кринг своему другу после нескольких атак. – Они большие, но неповоротливые!
– И не слишком выносливые, – добавил Тикуме. – Тот, которого я проткнул в последний раз, сопел и пыхтел, словно худые кузнечные мехи.
– Да, с дыханием у них неважно, – согласился Кринг. И вдруг его глаза сузились. – Погоди-ка минутку, попробуем кое-что новенькое. Скажи своим детям, чтобы просто скакали к врагам, а потом разворачивались и уезжали прочь. Пусть не тратят больше дротиков.
– Я что-то не понимаю, доми.
– Тебе случалось подниматься высоко в горы?
– Несколько раз. А что?
– Помнишь, как тяжело там было дышать?
– Вначале – это уж точно. Помнится, у меня даже голова кружилась.
– Вот именно! Не знаю, где Клааль набрал этих солдат, но явно не в здешних местах. Думаю, они привыкли к более плотному воздуху. Пусть-ка погоняются за нами. Зачем тратить силы на то, чтобы убивать кого-то, если эту работу за тебя может выполнить обыкновенный воздух.
– Можно попробовать, – пожал плечами Тикуме. – Правда, это лишает большей части развлечения.
– Развлечемся потом, с кинезганцами, – сказал Кринг. – Сначала загоняем до смерти пехоту Клааля, а потом изрубим в куски кавалерию Киргона.


***

– Предоставь первый ход мне, – сказал Стрейджен Телэну, когда они ступили на ветхую лестницу, ведущую на чердак. – Я уже неплохо изучил Валаша и смогу оценить его реакцию лучше, чем ты.
– Ладно, – согласился Телэн. – Это твой улов, так что можешь с ним забавляться.
Стрейджен открыл дверь на затхлый и смрадный чердак, и они меж завалов разнообразной рухляди пробрались в угол, где сидел Валаш.
Костлявый дакит в бархатной куртке сегодня был не один. В кресле у стола вяло раскинулся долговязый стирик, лицо которого покрывали открытые, сочащиеся гноем язвы. Правая рука стирика безжизненно болталась вдоль тела, вся правая половина его изъязвленного лица как-то оплыла, а правое веко почти целиком закрывало глаз. Он что-то бормотал себе под нос, явно не сознавая, где находится.
– Ты не вовремя, Вимер, – проворчал Валаш.
– Это очень важно, мастер Валаш, – поспешил заверить его Стрейджен.
– Ну ладно, только не тяни.
Они подошли ближе к столу, и к горлу Телэна вдруг подкатила волна тошноты. От бормочущего стирика невыносимо несло смрадом заживо разлагающейся плоти.
– Это мой хозяин, – кратко сказал Валаш.
– Огераджин? – уточнил Стрейджен.
– Откуда тебе известно его имя?
– Кажется, ты как-то упоминал его – или это был кто-то из твоих приятелей. Не слишком ли он болен, чтобы выходить из дому?
– Не твоего это ума дело, Вимер. Что у тебя за важные сведения?
– Не у меня, мастер Валаш. Их добыл Рельдэн.
– Так говори, мальчик.
– Слушаюсь, мастер Валаш, – сказал Телэн, почтительно наклоняя голову. – Сегодня днем я заглянул в одну портовую таверну и услышал там разговор двоих эдомских матросов. Они, похоже, были чем-то взволнованы, и я подобрался поближе, чтобы узнать, что это их так взбудоражило. Ну да ты знаешь, как эдомцы относятся к Чиреллоской церкви.
– Ближе к делу, Рельдэн.
– Слушаюсь, сэр. Я только хотел объяснить. Как бы то ни было, один из матросов только что прибыл в порт и говорил другому, чтобы тот передал кое-что кому-то в Эдоме – Ребал, что ли, его имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173