Значит, если подойти к делу со всей серьезностью, Пэрри действительно мог одержать над Богом победу. Это привлекало его гораздо больше, чем продолжение бессмысленных страданий множества людей.
— Договорились, — наконец согласился он. — Скажите мне, как зовут этого человека.
— Ниоба Кафтан.
Имя показалось Пэрри совершенно незнакомым, но, конечно, он и не мог бы запомнить имен всех смертных. Пэрри собирался начать поиски, как только вернется в Ад.
— А остальные сведения?
— Время, — сказал Гавриил. — Этот человек появится в начале двадцатого столетия.
— Двадцатого столетия! — взорвался Пэрри. — Да ведь до него еще шесть веков!
Гавриил невозмутимо пожал плечами:
— Относительно конкретного срока мы не договаривались.
Пэрри понял, что Гавриилу все-таки удалось его обойти и таким образом выторговать для своего хозяина еще шесть лишних столетий. Однако то, как блестяще архангел заключил сделку, привело Пэрри в искреннее восхищение. Он протянул Гавриилу руку.
— Не каждый день случается терпеть поражение самому Мастеру Обмана.
Гавриил пожал ему руку.
— Полагаю, что теперь это не скоро повторится.
— Если вам когда-нибудь потребуется работа…
Гавриил улыбнулся:
— Возможно, веков через шесть…
Оба отлично поняли друг друга. Но пока так и расстались противниками.

13. НИОБА
После того как архангелу Гавриилу удалось его перехитрить, Пэрри на несколько веков пришлось смириться с существующим порядком и вернуться к своим обязанностям. Соблюдая договор, открыто прийти к власти он не пытался, однако делал все возможное, чтобы найти наилучшие способы пробудить таившееся в людях зло и упростить задачу разграничения добра и зла. Преобразовав Ад, Ассаргадон разделил его чуть ли не на войсковые подразделения, которые в основном управлялись грешниками. Теперь души знали, что их страдания обусловлены ими же самими. Когда Ассаргадон стал приглядывать себе любовниц среди грешных душ, Лила потеряла покой, и в конце концов Пэрри забрал ее обратно к себе, предоставив Нефертити продолжительный отпуск в местном Раю. После долгой разлуки ему было особенно приятно снова встретиться с Лилой — уж она-то знала, как доставить ему удовольствие.
Как выяснилось, у мира оказался еще один или два континента, и Пэрри нашел для себя новое развлечение, крепко связав освоение и завоевание людьми Нового Света с дальнейшими бедами. Поскольку большинство смертных, которые ринулись устанавливать господство на новых землях, были христиане-еретики, задача Пэрри приобрела особенную сложность и привлекательность. Вскоре он заставил их действовать точно такими же методами, как их церковь, устраивая охоту на ведьм и мучая местных еретиков. Разумеется, воплощение Зла не принимал во всем этом личного участия, однако контроля не терял.
С наступлением Ренессанса Пэрри догадался, почему Хронос когда-то попросил его пощадить от «черной чумы» Милан; город действительно превратился в художественный и культурный центр. И хотя эпоха Возрождения пробуждала в человеке больше добра, чем зла, Пэрри испытывал искреннюю радость.
И в магии, и в науке смертные добились больших успехов. Многие шагнули так далеко, что по могуществу могли сравниться с самим Пэрри.
А он изо всех сил старался придать Аду большую привлекательность. Конечно, Ад по-прежнему оставался местом наказания, и все об этом знали, но он был еще и местом искупления за то, что душа носила в себе зло. Рай для этого явно не годился, поэтому, по мере того как души исправлялись, Пэрри постепенно переводил их в новообразованные части Ада, в которых наказания ослабевали. По сути, после того как первая душа вернулась в Ад с известием о том, что в Раю царит страшная скука, отправиться туда мечтали лишь немногие. Правда заключалась в том, что грех, особенно плотский, казался гораздо привлекательнее, чем постоянные воспевания хвалы. Мнимый Рай становился все более популярным, и даже те души, которых предстояло отпустить в Рай истинный, предпочитали оставаться у Пэрри. Однако ему не хотелось ссориться с Богом, поэтому Пэрри стал отправлять к нему души целыми партиями — за компанию легче расставаться с Адом…
Пэрри усердно, хотя без особого успеха, старался постичь Ллано, Песнь Вечности. Пока ему удалось отыскать лишь ее обрывки. Каким-то неясным образом эта песнь была связана с самими основами мироздания и оказывалась выше понимания личности.
Прошли века. Однажды Пэрри решил навестить горящего в вечном огне своего предшественника, Люцифера.
— Готов ли ты теперь служить мне? — спросил он. — Оставь свою смертную жизнь — ты все равно не станешь больше воплощением, — и я подкину тебе работенку по наклонностям.
Однако Люцифер гордо отказался. Через пятьдесят лет повторилось то же самое. Пэрри не отставал. В конце концов Люцифер потерял надежду занять его место и сдался. Расставшись с жизнью, он превратился в грешную душу.
Пэрри стал поручать ему различные задания, поначалу совершенно незначительные. Со временем, убедившись в том, что на Люцифера можно положиться, Пэрри стал доверять ему более ответственные поручения. Бывшее воплощение обладало незаурядными способностями и превосходно пробуждало в душах смертных скрытое зло.
Так понемногу приближался двадцатый век.
— Люцифер, проследи за появлением одной женщины, которую зовут Ниоба Кафтан, — обратился как-то Пэрри к своему помощнику. — С нею связана окончательная битва между мною и Богом, поэтому я не хочу упустить ничего. Ты отвечаешь за то, чтобы она стала моей.
— Я прослежу за тем, чтобы она стала твоей, — согласился Люцифер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107