Но самая тяжелая проблема, с которой столкнулись импи, — это нехватка патронов и снарядов. Затяжной бой в Сливерарских лесах истощил все их запасы, и пополнить их пока не представлялось возможным. Некоторые Бутте, в основном те, что помоложе, откликнулись на призыв о помощи и пробрались к ним с группками добровольцев. Они, видимо, испытывали чувство стыда за слабость своего клана. Остальные сохранили верность заветам Церкви и продолжали соблюдать условия Мира Агнцев. Они отказывались участвовать в любой войне, даже оборонительной.
От всего этого Лавину становилось еще горше. Ему приходилось постоянно пересиливать себя, чтобы отвлечься от мыслей о Флер и не впасть в отчаяние. Молодой Прауд — странный, жестокий человек. Пятьдесят лет он прожил, прячась ото всех, и теперь уродливые свойства его характера проявляются еще заметнее.
Снова и снова Лавин убеждал самого себя:
Флер — слишком важная пленница, чтобы с ней стали грубо обращаться. И все-таки тревожные мысли то и дело закрадывались ему в душу. А перестав думать о Флер, он тут же вспоминал о Чоузене, погибшем вместе с «Ганди».
Отчаявшись заснуть, он принял порцию фарамола и отправился работать к компьютеру.
В полной темноте Армада Бутге крадучись пробиралась по боковой штольне. Она внезапно появилась за спиной человека, стоявшего у прохода в широкий тоннель. Тот замер, видимо, почувствовав что-то неладное. Он занимался опасным делом, не расслаблялся ни на секунду, зная — где-то в темноте его подстерегает опасность. Нескольким фейнам все-таки удалось уйти в глубину подземелья.
Армада вскинула пистолет, включила инфракрасный сенсор и выстрелила прежде, чем солдат успел отреагировать на писк своего детектора. Услышав, как он, охнув, осел на каменный пол, Армада тут же скрылась в штольне.
А где-то совсем близко уже зачиркали по камню пули. С другого конца тоннеля раздались крики, и вспыхнул свет. Прежде чем луч прожектора выхватил ее из темноты, Армада успела добежать до изгиба в виде буквы «S» и, спустившись на три витка по винтовой лестнице, заползла в еще более узкую штольню, с потолком, едва доходившим ей до пояса. Он уводил в каменный колодец с небольшими выступами, высеченными через каждые несколько футов.
Спустившись на самое дно колодца. Армада оказалась в галерее естественного происхождения, примерно метровой высоты, по которой она пробралась в Третичную Зону, в Колодец Тамми.
Чем глубже в подземелье опускались новые командос, тем осторожнее они действовали. Позади штурмовых групп следовали охотники за хитином, занятию которых мог позавидовать любой солдат. Сравнивая их положение со своим, командос недовольно ворчали.
Айру Ганвика бил озноб от усталости и унижения. То, что с ним вытворяли на корабле, казалось кошмарным сном.
Прежде чем рассмотреть его странную, почти нелепую просьбу о посвящении в нерейды, экс-сенатора решили подвергнуть подробному психологическому и физическому тестированию. Три сотни нерейд высшего ранга по очереди осматривали и ощупывали интимные места Айры Ганвика во время коктейля в большом зале. Вышеописанная процедура сопровождалась курением фимиама и звуками божественной музыки.
Ганвика привязали к высокому креслу, и он мог только отвечать на вопросы, повторявшиеся снова и снова. И не смолкал бесовский воющий хохот, когда его спрашивали об отсутствующих яичках.
Потом Айру вывели на небольшую сцену, представили публике, и он, к несказанному удовольствию нерейд, стал выполнять дурацкие, унизительные упражнения. Затем они докрасна раскалили небольшой серебристый обруч, подержав его над свечой, изготовленной из жира какой-то святой, и приложили этот обруч к его левому соску. Таким образом подтверждалось, что его принимают в союз бонз в качестве «протеже» Алас Ром — нечто среднее между рабом и послушником.
В соответствии с новым социальным статусом на Айру надели тяжелый бронзовый ошейник, бронзовые оковы на область гениталий, тяжелые браслеты, обтянутые кожей и усеянные шипами, и такие же кольца на лодыжках.
Неутомимая в своих развлечениях, Алас поставила его перед собственным креслом, с тем чтобы Айра легонько обмахивал ее огромным двуручным веером. А чтобы Ганвик не слышал того, что ему не положено по рангу, вставила в уши специальные затычки. Время, которое он простоял возле кресла Алас, показалось ему вечностью. Руки нестерпимо болели — зная привередливость своей госпожи, он старался двигать веером строго по заданной ею траектории.
Айра уже впал в легкое забытье, когда пять суровых стражниц ввели в зал Дегорака Шевде.
Завидев Ганвика, Шевде хотел броситься на него, но стражницы тут же развели ему руки в стороны и повалили на колени. Потом к его носу, соскам, гениталиям и заднепроходному отверстию прикрепили маленькие электроды, и Шевде начал извиваться всем телом, а потом застыл, униженно распластавшись перед Алас Ром. Это зрелище особенно поразило Ганвика. Кто мог представить, что великий Дегорак Шевде станет ползать на брюхе перед Алас Ром!
Он догадался, что Шевде до сих пор оставили в живых по одной-единственной причине — Алас еще не закончила свои допросы.
Оно и понятно — ведь существуют тайны, известные лишь прежнему главе бонз. Например, шифры, которыми приводятся в действие ядерные торпеды и лазерные установки. То, что Шевде все еще не убили, свидетельствовало лишь об огромном объеме информации, хранившейся у него в памяти.
Ни разу не повысив голос, Алас настойчиво задавала ему одни и те же вопросы. Время от времени она прижигала ему нервные окончания, и тогда Шевде корчился на полу, словно огромный червяк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123