Макс Хрусталев толкался у них
довольно долго, и от нечего делать они научили его штукатурить. Хорошие б
ыли рабочие, откуда-то издалека, из Ашхабада, что ли. Пили мало Ц или совсе
м не пили, вот чудеса-то! Ц носили брезентовые комбинезоны, не разговари
вали почти, ели аккуратно и обстоятельно, как будто делали важное дело, Ц
голод опять скрутил в узел живот, Ц а по вечерам молились. Бригадир Рахи
м, самый бородатый и суровый, водку, которую несли со всего города Ц мало
ли чего в хозяйстве нужно, то крышу перекрыть, то канаву выкопать, то камен
ь из огорода откатить, Ц возвращал всегда с одними и теми же словами: “На
м Аллах не велит”, а за крышу или канаву брал деньгами и натурой Ц молоком
, медом. Мяса тоже не брал.
Петра и Павла невиданные рабочие облагородили очень быстро, к осени уж в
се сделали и укатили. Макса научили штукатурить, а потом заплатили за раб
оту. Целых триста рублей заплатили. На сто Макс купил себе куртку, сто отда
л матери, надеясь ее задобрить, а сто приберег. Билет до Москвы примерно та
к и стоил, но ушлый и тертый Макс знал, что в Москве есть еще метро, в которое
без денег ни за что не пустят, и всю дорогу не ел и не пил, проверял карман, л
ежа на третьей полке, а теперь вот попал в телевизор.
В этом телевизорном нутре жизнь устроена совсем не так, как настоящая, сн
аружи. Здесь был коричневый ковер, а перед дверью Ц полукругом Ц блестя
щая плитка: просторные стены, а на стенах картины Ц загляденье, ничего не
поймешь! Ц широкий диван, высокие стулья перед длинной и узкой штуковин
ой. В Сенеже такую штуковину он видел только в баре. Бар назывался “Хилтон
” и имел нехорошую репутацию. Еще здесь был низкий столик с бумагами, разл
апистые кресла, огромный серебряный телевизор на низких блестящих нога
х, а за спиной у Макса оказалась вроде бы кухня Ц все синее с желтым, новое,
сверкающее, как будто тут по правде никто не живет. Не выпуская из виду гос
тя, Архипов выудил из нижнего ящика обувной полки огромный растрепанный
справочник “Вся Москва” и кинул его на стойку. Гость вздрогнул, как будто
Архипов “Всей Москвой” дал ему по голове.
Ц Когда собираешься к родственникам в гости, Ц сказал Архипов, распахи
вая холодильник, Ц предупреждать надо. Повезло тебе, что я добрый, сильны
й и справедливый, как Робин Гуд.
Ц Вы как Робин Гуд? Ц не поверил юнец.
Ц Я. Ботинки сними и руки вымой. Ты что, навоз возил?
Ц Не возил я навоз!
Ц А по-моему, возил.
Один о другой Макс Хрусталев стащил ботинки, извиваясь всем телом, слез с
высоченного стула и поплелся к раковине. Крана не было. Была диковинная п
лоская ручка, в которой отражалась уменьшенная и перевернутая люстра.
Ц Вверх.
Ц Чего?
Ц Вверх тяни.
Он потянул, и вода неистово брызнула в разные стороны, широким веером выл
етела из раковины и залила Максу штаны.
Ц Да не так сильно!..
Ц Чего?!
Архипов подошел и закрыл кран. И снова открыл:
Ц Руки мой Ц чего, чего!
Макс послушно стал намыливать руки. Штаны спереди стали совершенно мокр
ые, да еще на пол налилась небольшая лужица.
Ц А теперь чего?
Ц А теперь вытирай.
Ц Чем?
Ц Вон салфетки.
Целая катушка толстых и мягких салфеток была надета на деревянный фигур
ный штырь, торчавший из стойки. Макс вытер руки и растерянно посмотрел на
Архипова.
Ц Садись, Ц раздраженно сказал тот, Ц черт, навязался на мою шею!
Ц Я вам не навязывался!
Ц Еще как навязался!
Макс снова влез на стул, и перед носом у него очутилась огромная тарелка с
розовыми кусками мяса и желтыми кусками сыра Ц куда там старику с его бу
бликом! Вместо хлеба в плетенке лежала длинная поджаристая палка, огромн
ые ломти. Эти ломти пахли так, как пахло в Сенеже возле хлебозавода. Макс и
кнул.
Ц Ешь, Ц велел Архипов и отвернулся.
Макс снова икнул. Руки затряслись и похолодели, в глазах поплыло. Так у нег
о плыло в глазах только один раз. Когда он на спор с пацанами закурил сразу
шесть папирос и выкурил их до конца. Макс судорожно выпрямился и задышал
открытым ртом, разевая его, как рыба, и по-рыбьи же тараща мутные глаза. Все
-таки он справился с собой, муть откатилась от головы, ему удалось протяну
ть руку к ломтю поджаристого хлеба, и он стал жевать, отрывая зубами огром
ные куски и стараясь глотать не слишком шумно.
Архипов на середине открыл толстенный справочник и стал листать тонкие,
мелко напечатанные страницы. Ему нужны были медицинские учреждения.
Юнец затолкал в рот последний кусок хлеба и сразу же схватил второй. Поче
му-то он ел только хлеб, а сыр и мясо не трогал.
Архипов нашел больницу номер пятнадцать, отчеркнул ручкой номер и позво
нил. В приемном покое Ц ясное дело! Ц никто не знал ни про какую Марию Вик
торовну Тюрину, и он едва выпросил телефон какого-то отделения, откуда ег
о послали в хирургию, и в хирургии никто долго не брал трубку, и он снова на
брал, решив, что ошибся, и снова ждал.
Юнец добрался наконец до сыра и мяса, рвал их зубами, глаза были бессмысле
нными.
Ц Хирургия, але! Ц ответил тусклый голос, который Архипов немедленно уз
нал.
Узнал и покосился на часы Ц ровно три.
Ц Здравствуйте, Мария Викторовна, Ц сказал он любезно. Ц Архипов Влад
имир Петрович вас беспокоит, сосед.
Ц Кто-о? Ц оторопело спросили из трубки.
Ц Архипов, говорю! Ц Он слегка повысил голос. Ц Мария Викторовна, к вам
родственник прибыл. Погостить. Именует себя Макс Хрусталев. Пока гостит
у меня.
В хирургии воцарилось молчание. Памятуя народную мудрость номер три Ц о
паузе, которую нужно держать, Ц Архипов посмотрел на родственника Мари
и Викторовны, а потом на чайник.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14