Родионов усмехнулся своему трепету, который испытывал против желания, и
нажал белый квадратик на стене.
Он чувствовал, что невидимый Большой Брат изучает его в глазке камеры, сл
овно в щели прицела, внимательно и равнодушно, как он сам, Родионов, изучал
весь мир. Потом в мозгах дверного механизма запищало, и писатель толкнул
тяжелую дверь с матовым стеклом.
В святая святых самого крупного, успешного и процветающего издательств
а этой страны было прохладно и еще более тихо, пахло кофе, цветами и какой-
то парфюмерией.
Родионов перехватил портфель другой рукой Ч от неловкости.
Дьявол!… Я не хочу и не буду… переживать. Я самостоятельный человек тридц
ати восьми лет от роду, сделавший собственные деньги и имеющий собственн
ые мозги. Я уже написал почти двадцать книг и напишу еще сорок! Я никого и н
ичего не боюсь. Меня нельзя заставить есть борщ против моего желания.
Ч Здравствуйте, Катя.
Ч Здравствуйте, Дмитрий.
Ч А Марков у себя?…
Ч Да, Ч с некоторым сомнением произнесла секретарша. Ч Вы договаривал
ись? Потому что мне никто ничего не сказал, и Марья Петровна не звонила.
Родионов не сразу сообразил, что Марья Петровна Ч это его Маша.
Ч А… она не звонила, потому что я не собирался заезжать. Если Марков заня
т, я не буду настаивать на встрече.
Ну, слава богу, он занят!…
Про Машины проблемы и странные телефонные звонки Родионов давно позабы
л.
Ч Нет, нет, Ч заторопилась секретарша, Ч я сейчас спрошу. Может быть, ва
м пока кофе сделать или чаю зеленого? Или минеральной воды?
Ч Кофе и воды, Ч решил Родионов. Еще оставалась некоторая надежда на то,
что издатель его не примет. Впрочем, что за глупости?! Разве когда-нибудь М
арков его не принимал?
Ч Валентин Петрович, к вам Родионов.
Катя послушала, что говорит ей трубка, улыбнулась Дмитрию Андреевичу при
ятной улыбкой и вышла из-за конторки.
Ч Проходите, пожалуйста. Кофе я вам в кабинет подам.
Надо идти. Отступать некуда.
В просторном кабинете было привольно и прохладно, элегантно и стильно, о
днако богатство в глаза не лезло, не свисало со стен в виде полотен Айвазо
вского, не покрывало пол в виде шелковых китайских ковров, не торчало на с
толах в виде курительных трубок и пепельниц из чистого английского сере
бра. Впрочем, отсутствием вкуса Валентин Марков никогда не страдал, как и
отсутствием чувства юмора.
Ч Здравствуйте, Валентин.
Ч Здравствуйте, Дмитрий! Рад вас видеть. Ч Рукопожатие у Маркова энерги
чное, ладонь сухая и прохладная. Ч Надеюсь, вы приехали нас порадовать?
Порадовать Ч это значит привезти рукопись. Разочаровать Ч это значит р
укопись не привезти.
Ч Боюсь, что нет, Ч заблеял Родионов самому себе отвратительным тенорк
ом, Ч я еще ее не закончил. Мне не слишком много осталось, но все-таки пока
я не могу сказать, что дело идет к концу. Я стараюсь, но всякие обстоятельс
тва…
Марков слушал, не перебивая. И про обстоятельства, и про то, что осталось н
емного, хотя на самом деле много, и про то, что на прошлой неделе у Родионов
а сделался насморк и из-за насморка он не мог полноценно трудиться, и еще
про то, что в Москве жара, как обычно в конце мая, и про что-то столь же бессм
ысленное.
К концу речи Родионов себя ненавидел.
Марков же остался невозмутим, только чуть заметно пожал плечами под безу
пречной белой рубахой голландского полотна.
За это чуть заметное пожатие плеч, за странное выражение, мелькнувшее в л
ице издателя, за сигарету, которую он не торопясь вытащил и так же не тороп
ясь прикурил, Родионов готов был его убить. Этот человек, почти одного с ни
м возраста и, насколько Родионову известно, не родившийся членом английс
кой королевской фамилии, держался безукоризненно и очень продуманно Ч
так, что тертый калач Родионов моментально начал чувствовать себя круго
м виноватым и практически ни на что не годным.
Ч Я все понимаю, Ч произнес Марков и посмотрел на свою сигарету. Ч Но у
нас план, и мы опоздаем, если вы продержите рукопись еще, скажем, месяц. А ти
пография? Вы же бизнесмен, Дмитрий, и не можете не понимать, что такое… обя
зательства.
Родионов чуть не завыл.
Да, да, он отлично понимает, что такое обязательства! Да, он знает, что рукоп
иси нужно сдавать вовремя! Да, он знает, что издательство на его задержках
теряет время и деньги!!!
Ну, расстреляйте меня! Ну, спихните меня с Крымского моста!
Но, черт побери, что я могу поделать, если все мои герои до одного вдруг реш
или, будто история, которую я для них придумал, никуда не годится?! То есть, м
ожет быть, она годится для каких-то других героев, но эти отказываются мар
шировать дружными рядами в ту сторону, в которую я их направляю!! В один го
лос они вопят, что я должен изменить историю или придумать других героев,
которые как раз пойдут куда надо, а у меня план, видите ли!
Кажется, Марков отлично понимал, о чем именно думает Родионов, потому что
вдруг улыбнулся и смешно почесал затылок. У него, при всей внешней безупр
ечности, была такая чудная манера, и это как-то примиряло Родионова с дейс
твительностью, с тем, что Марков все время его опережает, заставляет игра
ть на своем поле.
И еще одна мысль была совершенно убийственной. Мысль, что Марков… прав.
Прав, и все тут. Рукописи нужно сдавать вовремя. Есть обязательства, и от н
их никуда не денешься. Если их невозможно выполнить, лучше всего их на себ
я не брать. И точка.
Отворилась матовая стеклянная дверь, сделанная в стиле хай-тек, вошла Ка
тя и внесла подносик. На подносике стояли маленькая чашечка кофе, приятн
о запотевшая бутылка минеральной воды и вазочка с конфетами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16