Ц Сказывают, Кедровская дача на волю выходит… Вот делай заяв
ку, а я местечко тебе укажу.
Ц Молоко на губах не обсохло учить-то меня, Ц ответил Кишкин. Ц Не сказ
ывай, а спрашивай…
Ц Это верно, Ц подтвердил Турка. Ц У Андрона Евстратыча на золото рука
легкая. Про Кедровскую-то ничего не слыхать, Андрон Евстратыч?
Ц Не знаю ничего… А что?
Ц Да так… Мало ли что здря болтают. Намедни в кабаке городские хвалились
…
Кишкин подсел на свалку и с час наблюдал, как работали старатели. Жаль был
о смотреть, как даром время убивали… Какое это золото, когда и пятнадцать
долей со ста пудов песку не падает. Так, бьется народ, потому что деваться
некуда, а пить-есть надо. Выждав минутку, Кишкин поманил старого Турку и с
делал ему таинственный знак. Старик отвернулся, для видимости покопался
и пошабашил.
Ц Ты куда наклался? Ц спрашивал его Кишкин самым невинным образом.
Ц А в Фотьянку, домой… Поясницу разломило, да и дело по домашности тоже е
сть, а здесь и без меня управятся.
Ц Ну, так возьми меня с собой: мне тоже надо на Фотьянку, Ц проговорил Киш
кин, поднимаясь. Ц Прощайте, братцы…
Дорога шла сначала бортом россыпи, а потом мелким лесом. Фотьянка залегл
а двумя сотнями своих почерневших избенок на низменном левом берегу Бал
чуговки, прижатой здесь Ульяновым кряжем. Кругом деревни рос сплошной ле
с, Ц ни пашен, ни выгона. Издали Фотьянка производила невеселое впечатле
ние, которое усиливалось вблизи. Старинная постройка сказывалась тем, чт
о дома были расставлены как попало, как строились по лесным дебрям. К реке
выдвигался песчаный мысок, и на нем красовался, конечно, кабак. Турка и Киш
кин, по молчаливому соглашению, повернули прямо к нему. У кабацкого крыль
ца сидели те особенные люди, которые лучше кабака не находят места. Двое и
ли трое узнали Кишкина и сняли рваные шапки.
Ц Кабак подпираете, молодцы, чтобы не упал грешным делом? Ц пошутил Киш
кин.
Сидельцем на Фотьянке был молодой румяный парень Фрол. Кабак держал балч
уговский Ермошка, а Фрол был уже от него. Кишкин присел на окно и спросил к
осушку водки. Турка как-то сразу ослабел при одном виде заветной посудин
ы и взял налитый стакан дрожавшей рукой.
Ц Будь здоров на сто годов, Евстратыч, Ц проговорил Турка, с жадностью о
прокидывая стакан водки.
Ц Давненько я здесь не бывал… Ц задумчиво ответил Кишкин, поглядывая н
а румяного сидельца. Ц Каково торгуешь, Фрол?
Ц У нас не торговля, а кот наплакал, Андрон Евстратыч. Кому здесь и пить-то
… Вот вода тронется, так тогда поправляться будем. С голого, что со святого
, Ц немного возьмешь.
Ц Дай-ка нам пожевать что-нибудь…
Как политичный человек, Фрол подал закуску и отошел к другому концу стой
ки: он понимал, что Кишкину о чем-то нужно переговорить с Туркой.
Ц Вот что, друг, Ц заговорил Кишкин, положив руку на плечо Турке, Ц кто и
з фотьянских стариков жив, которые работали при казне?.. Значит, сейчас пос
ле воли?
Ц Есть живые, как же… Ц старался припомнить Турка. Ц Много перемерло, а
есть и живые.
Ц Мне штейгеров нужно, главное, а потом, кто в сторожах ходил.
Ц Есть и такие: Никифор Лужоный, Петр Васильич, Головешка, потом Лучок, Ле
кандра…
Ц Вот и отлично! Ц обрадовался Кишкин. Ц Мне бы с ними надо со всеми пер
еговорить.
Ц Можно и это… А на что тебе, Андрон Евстратыч?
Ц Дело есть… С первого тебя начну. Ежели, например, тебя будут допрашиват
ь, покажешь все, как работал?
Ц Да что показывать-то?
Ц А что следователь будет спрашивать…
Корявая рука Турки, тянувшаяся к налитому стакану, точно оборвалась. Одн
о имя следователя нагнало на него оторопь.
Ц Да ты что испугался-то? Ц смеялся Кишкин. Ц Ведь не под суд отдаю тебя,
а только в свидетели…
Ц А ежели, например, следователь гумагу заставит подписывать?! Нет, нелад
ное ты удумал, Андрон Евстратыч… Меня ровно кто под коленки ударил.
Ц Ах, дура-голова!.. Вот и толкуй с тобой…
Как ни бился Кишкин, но так ничего и не мог добиться: Турка точно одеревяне
л и только отрицательно качал головой. В промысловом отпетом населении е
ще сохранился какой-то органический страх ко всякой форменной пуговице
: это было тяжелое наследство, оставленное еще «казенным временем».
Ц Нет, с тобой, видно, не сговоришь! Ц решил огорченный Кишкин.
Ц Ты уж лучше с Петром Васильичем поговори! Он у нас грамотный. А мы Ц тем
ные люди, каждого пня боимся…
Из кабака Кишкин отправился к Петру Васильичу, который сегодня случился
дома. Это был испитой мужик, кривой на один глаз. На сходках он был первый к
рикун. На Фотьянке у него был лучший дом, единственный новый дом и даже с н
овыми воротами. Он принял гостя честь честью и все поглядывал на него сво
им уцелевшим оком. Когда Кишкин объяснил, что ему было нужно, Петр Василье
вич сразу смекнул, в чем дело.
Ц Да сделай милость, хоша сейчас к следователю! Ц повторял он с азартом.
Ц Все покажу, как было дело. И все другие покажут. Я ведь смекаю, для чего те
бе это надобно… Ох, смекаю!..
Ц А смекаешь, так молчи. Наболело у меня… ох, как наболело!..
Ц Сердце хочешь сорвать, Андрон Евстратыч?
Ц А уж это, как бог пошлет: либо сена клок, либо вилы в бок.
Петр Васильич выдержал характер до конца и особенно не расспрашивал Киш
кина: его воз Ц его и песенки. Чтобы задобрить политичного мужика, Кишкин
рассказал ему новость относительно Кедровской дачи. Это известие заста
вило Петра Васильича перекреститься.
Ц Неужто правда, андел мой? А? Ах, божже мой… да, кажется, только бы вот дыха
нуть одинова дали, а то ведь эта наша канпания Ц могила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16