Оно показалось девушке звуком трубы, чистой нотой, от которой мурашки побежали по спине, превращаясь в дрожь радости, которая приглашала Данику слиться с ней, удерживала ее, как в трансе, своей томительной красотой.
Однако на врагов эта нота оказала совершенно иной эффект. Исполненные злобы люди и монстры не вынесли святой гармонии Песни Денира. Гоблины, орки, люди падали на пол, прижав руки к окровавленным ушам, кто мертвый, кто без сознания – слово Кэддерли разорвало их барабанные перепонки. Обнаженная слава истины Денира лишила порочных магов силы, и элементали осели и слились с камнями, возвращаясь в свой уровень существования.
Даника не знала, сколько она простояла так, дрожа, с закрытыми глазами, но потом, когда долгое эхо прекрасной ноты замерло, девушка вспомнила, как опасно может быть промедление. Странно, что орда врагов еще не растерзала их. Но, открыв глаза, она обнаружила, что из толпы неприятелей на ногах остались только трое: жрец, первым вошедший в комнату, его коллега, привалившийся к боковой стене, – оба они стискивали уши – и солдат, стоящий неподалеку и недоуменно оглядывающийся по сторонам.
Даника прыгнула вперед и пинком вышибла меч из его руки. Стражник посмотрел на нее, все еще слишком озадаченный, чтобы реагировать, а девушка ухватила его за грудки, кувыркнулась назад и, когда он оказался сверху, уперлась ногой в живот неприятеля. Она впечатала солдата в стену рядом с Кэддерли, где враг и остался лежать, скорчившись от боли. Даника тут же нависла над ним, сцепив пальцы в замок для решающего удара.
– Не убивай его, – попросил Кэддерли.
Молодой жрец понимал, что если этот человек избежал мук самого священного заклинания, если он устоял перед чистейшей нотой гармонии, то душа его не зла. Кэддерли взглянул на него лишь мельком, но заметил красноречивые тени над плечом мужчины, лучи ауры, олицетворяющей его натуру. Они не были искривленными и грязными, как те, которые молодой жрец часто видел вокруг носителей зла.
Даника, доверившись суждению Кэддерли, лишь взяла противника в захват, удерживая его а внимание Кэддерли снова вернулось к стоящим жрецам.
– Будь ты проклят! – прорычал главный обезображенный шрамами жрец громко, слишком громко, и Кэддерли догадался, что святое слов оглушило этого человека.
– Где Абаллистер? – крикнул Кэддерли, а мужчина непонимающе взглянул на него и поковырял в ушах, подтверждая подозрения юноши.
Вдруг оба злых жреца хором затянули яростное заклинание, и Даника отшвырнула солдата и кинулась на чародеев.
– Назад! – рявкнул Кэддерли, и воительница почувствовала, что разрывается.
Она понимала, как важно добраться до магов до того, как они завершат формулу, но понимала и то, что предупреждениям Кэддерли надо верить.
С величайшей убежденностью, твердо зная, что неуязвим для злого бога жрецов, Кэддерли нырнул в поток музыки и запел. Он ощущал цепенящие волны энергии, которую колдуны посылали, чтобы парализовать его, но, пока Кэддерли купался в реке музыки Денира, подобные чары не могли причинить ему вреда.
Предводитель с рубцами на лице вскинул руки и метнул сияющий мощной внутренней энергией драгоценный камень. Даника прыгнула вперед, чтобы преградить ему путь, как стреле, но Кэддерли ткнул в самоцвет пальцем и что-то крикнул.
Свечение камня угасло, и по внезапному вдохновению (которое пробудило в ней телепатическое послание Кэддерли) Даника поймала кристалл.
Кэддерли ухватил Данику за рубаху и оттащил ее, поставив к себе за спину, все это время не прекращая петь. С каждой нотой в мыслях его вспыхивали равенства и цифры. Он видел скрытую сущность всего, что находилось вокруг, видел ткань мироздания, видел взаимоотношения различных материалов. От факелов, укрепленных на стенах, текла энергия, но еще больше статической энергии хранила связующая сила, удерживающая все на своих местах.
Злобные служители упрямо читали заклинание, но теперь пришла очередь Кэддерли. Молодой жрец сфокусировался на связующей силе, переигрывая уравнения, меняя их, обращая правду в неправду.
Нет, не в неправду. Результат не являлся хаосом, как в тех чарах, которые он направил на старика Файрена. Решив равенства, Кэддерли нашел альтернативу, искажение закона, но не извращение его. Силой своей воли и способностью проникать в Песнь, дарованными ему Дениром, молодой жрец изогнул связующую силу и обратил ее на главного врага, сделав его центром притяжения.
И для всех вещей, не закрепленных намертво, оказавшихся рядом с человеком со шрамами, пол перестал служить надежной опорой.
Мертвые и потерявшие сознание солдаты попадали на своего предводителя; они не скользили, а действительно буквально валились на жреца, словно пол превратился в отвесный склон. Стол, стоявший в комнате позади ошеломленного человека, разбился о его спину, а мелкие предметы прилипали к нему, словно к живому магниту. Два факела, оказавшиеся в зоне вывернутой реальности, наклонились к злому жрецу и, медленно выскользнув из держателей, застыли под опасными углами; лишь их пламя кренилось, отстраняясь от проклятого человека.
Жрец, что стоял у боковой стены, просто повис горизонтально, ногами к своему господину, отчаянно цепляясь руками за дверной косяк.
Глядя на это нелепое зрелище, Даника не смогла сдержать смеха. Тела и вещи стремились к одной точке, неслись к обезображенному шрамами предводителю и врезались в него со всех сторон, облепляя и превращая в неровный шар. Живой жрец рухнул последним, врезавшись в мертвого орка. Ударившись о человека, вещи опять успокаивались, и в итоге все предметы, находившиеся в радиусе пятнадцати футов от жреца, улеглись отдохнуть на него, похоронив чародея под образовавшейся грудой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89