Владыка Тьмы, к тебе обращаем мы молитвы! Сатана, мы — рабы твои! Приди! Приди! Освети нас своим присутствием!
Хариза почувствовала, что ее уже вознесли на алтарь.
Аромат ладана стал просто нестерпимым.
Потом капеллан маркиза начал читать молитву по-латыни.
Он произносил слова наоборот.
Хариза благодарила Бога за то, что ее пока оставили укрытой покрывалом.
Она дрожала от страха быть разоблаченной: вдруг они догадаются, что на самом деле она в сознании.
После первой молитвы началась вторая.
Теперь паства, если это сборище можно было так назвать, присоединилась к капеллану.
Хариза поняла, что они вновь выкликают Сатану и демонов.
— Белилах, вечный бунтарь, Астарот, Нехамах, Астарта, богиня разврата!
В этот миг Хариза отчаянно испугалась, что зло, исходящее от них, заденет ее и отравит.
Она стала молиться про себя.
Ей пришли на ум слова вечерней молитвы, и она обратилась к Господу, как ее научили в раннем детстве:
— Рассей тьму, Боже, и защити нас от всех опасностей и от грозы этой ночи, ради любви к Сыну твоему, Спасителю нашему, Иисусу Христу.
Ужас происходящего с ней объял ее, и она начала вновь повторять:
— Рассей тьму…
И в эту секунду с задней стороны часовни донесся голос:
— Прекратите это богохульство!
Это был голос ее отца, отчетливый и сильный, каким и подобает солдату говорить перед лицом врага.
Тотчас воцарилась тишина.
Хариза поняла, отец и Винсент вышли из потайного хода.
Капеллан издал крик ужаса.
Жерве оттолкнул его в сторону и приблизился к алтарю.
Хариза не могла удержаться и открыла глаза, чтобы видеть происходящее.
На Жерве было надето что-то вроде мантии, расшитой таинственными знаками.
Распахнутая от пояса и ниже, она открывала его обнаженное тело.
Он возвышался над Харизой, и в руке его блестел острый хлебный нож.
Левой рукой он сдернул с нее покрывало.
— Если вы подойдете хотя бы на шаг, я убью эту женщину, я вырежу ей сердце!
Он говорил странным голосом, не похожим на его собственный.
Абсолютно белое лицо было искажено, и он рычал, как дикий зверь.
— Она предназначена Сатане! Она принадлежит ему! Не смейте нам мешать, иначе я ее убью!
Он занес над ней нож.
Но не успела Хариза вскрикнуть от ужаса, как из двери сбоку от алтаря возник полицейский и выстрелил ему в руку.
Второй полицейский, появившийся с другой стороны, выстрелил ему в грудь.
Жерве завопил от боли и рухнул на пол, выронив нож.
Какое-то время, ошеломленные вторжением посторонних, сатанисты молчали.
Потом раздались беспорядочные вопли перепуганной «паствы».
А теперь все разом истерично кричали.
Винсент помчался вперед.
Он подхватил Харизу на руки и укрыл атласным покрывалом.
Он вынес ее из часовни через дверь, из которой появился первый полицейский.
Все это произошло очень стремительно.
Хариза сама не заметила, как они оказались наверху и голоса сатанистов становились все тише и глуше.
Он внес ее в спальню, и лишь тогда она разрыдалась.
— Все хорошо, моя драгоценная. Все уже кончено! — приговаривал он.
Но она плакала слишком бурно, чтобы его услышать.
Он положил ее на кровать и укрыл одеялом.
Потом склонился над ней и поцелуями осушил слезы на ресницах, затем приник губами к ее дрожащим губам.
Волна экстаза окатила его, а затем словно луч солнца пронизал все его тело.
Он с усилием поднял голову.
— Все уже кончено, и только благодаря тебе, моя любимая, я вновь свободный человек. Когда же ты выйдешь за меня замуж?
— О… Винсент… я люблю тебя, — пробормотала Хариза. — Но… вдруг они…
— О них позаботятся твой отец и начальник полиции. Мы должны быть им благодарны; они постарались, дабы никто не знал, что полицейские проскользнули в дом и часовня окружена.
— А теперь… тебе действительно… ничто больше не угрожает? — всхлипнула Хариза.
Он поцеловал ее снова.
— Ты спасла меня и теперь должна всегда за мной присматривать. Нам с тобой предстоит многое сделать, так что забудь обо всем, что случилось, и думай лишь о том, сколько у нас с тобой впереди всяких хлопот.
Хариза издала короткий смешок.
— Доводилось ли… кому-нибудь… когда-нибудь столько пережить… ради того, чтобы отстоять свое право на титул и наследство?
— Единственное, что я собираюсь отстаивать, — усмехнулся Винсент, — это право на тебя. Если б не ты, со мной могло произойти все что угодно. Скорее всего сейчас я был бы уже мертв.
— Но ты жив на радость мне! — воскликнула Хариза. — О любимый мой, как чудесно знать, что Обитель снова будет такой, как прежде! Снова будет святой!
Кузен улыбнулся.
— А могло ли быть иначе? — молвил он. — Я думаю, за свою двухсотлетнюю историю она испытала кое-что пострашнее французских сатанистов!
Хариза все еще испуганно смотрела на него.
— А ты… ты уверен, что они… не вызвали демонов… что демоны не останутся здесь и не будут… пугать нас?
— Если и остались какие-то демоны, — сказал Винсент, — то я не сомневаюсь, дух монахов и самого святого Моуделина разделается с ними!
Хариза вскрикнула от радости.
— Ну конечно! Какая же я глупая! Ведь я знаю, они не дадут Сатане пакостить в Обители, если он действительно… существует.
— Нам с тобой нужно знать только одно: наш Бог существует!
Винсент нежно поцеловал ее.
— А теперь, моя любимая, я должен вернуться туда, узнать, что там происходит. Жерве, очевидно, тяжело ранен. И тем не менее он должен покинуть Обитель. Я уверен, полиция об этом позаботится.
— Ты… вернешься ко мне? — спросила Хариза.
— Ты же знаешь, что вернусь, — ответил Винсент. — Хочешь, Бесси с тобой посидит?
Хариза покачала головой.
— Никого не надо… кроме тебя, — пролепетала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36