Когда я перехватил тебя у выхода, ты направлялся к отцу?
— Я хотел затеять с ним ссору, убить его и этим отомстить за Дебору.
— Не слишком ли ты кровожаден?
— У меня есть одно оружие… шпага. Грей улыбнулся как можно мягче.
— А дипломатия? Ведь можно достичь результатов без пролития крови.
— С моим отцом дипломатия бесполезна.
— Это потому, что ты в ней не разбираешься. У тебя, виконт Ли, слишком взрывной темперамент. А у дипломатов должна быть холодная голова и стальная выдержка.
Грей и Ли оба одновременно поднялись с места.
— Мы доберемся до Бельведера вечером, переночуем в Виндзоре, а к полудню вернемся сюда.
Ли все еще с сомнением соглашался на участие Грея в путешествии.
— Какой вид дипломатии предпочитают министры и послы Его Величества?
— Я просвещу тебя по дороге. Я научу тебя азам этого искусства. Согласен?
Они еще не вышли из холла гостиницы, как в окно увидели Мэг. Она привязывала свою лошадь к коновязи во дворе.
— Какого дьявола ее сюда занесло? — возмутился Грей.
— Я вызвал ее запиской. Грей заскрипел зубами.
— Как ты посмел?
Они вновь чуть не вцепились друг в друга.
— Надо как-то избавиться от нее, — сказал Грей. — Дебора не должна знать, что мы куда-то отправились вместе. Она сразу обо всем догадается.
Грей, спрятавшись за занавесками, должен был наблюдать весьма неприятное для него зрелище. На его глазах молодой повеса бесцеремонно обнимал его сестру и целовал ее. Единственное, что хоть как-то успокоило Грея, было то, что Мэг прибыла на свидание в сопровождении грума.
Вскоре Мэг со своим провожатым ускакали прочь, а несколько возбужденный Ли вернулся в гостиницу.
— Я нанял экипаж. Наших лошадей мы оставим здесь на конюшне.
Пока они не заняли место в карете, больше не было произнесено ни слова. Уже в пути Грей заговорил.
— Я не изменил своего мнения. Я считаю, что вы, виконт, неподходящий молодой человек для моей сестры.
Ответ Ли тоже был не из вежливых.
— Я испытываю к вам подобные чувства. Вы не в моем вкусе, Кендал, и я предупреждаю вас, что сделаю все возможное, чтобы уберечь от вас Дебору.
— Вам лучше не высказывать этих суждений в присутствии вашего отца, — процедил сквозь зубы Грей. — Моя стратегия рассчитана на то, чтобы убедить его в том, что Дебора вскоре станет моей супругой и окажется под моей защитой.
Оба пожали плечами и погрузились в размышления о достаточно захватывающей сцене, которая ожидала их в недалеком будущем.
Они прибыли в Бельведер к концу дня. Хотя им удалось за время пути договориться о совместных действиях, отношения между ними оставались далеко не дружескими. Это было временным перемирием — не более.
— Я много слышал о Бельведере, — сказал Грей, с интересом оглядываясь вокруг. — Говорят, что твой отец переделал его в самый величественный частный дворец во всей Англии.
— Вам говорили правду. Уголь и хлопок позволили воздвигнуть всю эту роскошь. — Ли указал на неоклассический фасад с греческими колоннами и лестницей из белого мрамора. — Мой отец жил как король, в то время как моя мать умирала в доме для умалишенных. Таким преступникам нет прощения.
Грей ожидал увидеть великолепный дворец, но то, что предстало перед его взором, походило на волшебную сказку. Ли провел его в нижний холл. Двенадцать колонн с позолоченными греческими кариатидами поддерживали потолок, украшенный мозаичным панно, изображающим сцены из римской истории.
Пол тоже был покрыт мозаикой из голубого и белого мрамора. Такая же мозаика опоясывала подножья колонн.
Ли пояснил:
— Колонны были найдены на дне Тибра в Риме. Мой отец привез их сюда ко дню своей свадьбы на моей матери. Он сам себе сделал свадебный подарок.
Лакей, принявший от них плащи и шляпы, не узнал Ли. Со дня своего бегства из школы Стивен ни разу не посещал Бельведер.
— Доложите его милости, — сказал Грей лакею, — что лорд Кендал просит уделить ему некоторое время для беседы.
Через пару минут слуга вернулся и почтительно повел гостей в обитую золотой с зеленью тканью приемную.
Среди картин, развешанных по стенам, Грей узнал полотна кисти Рафаэля и Тициана. В углах, на позолоченных подставках, возвышались скульптуры.
Ли шепнул Грею:
— Взгляните на мозаику на потолке. Этому трудно поверить, пока не увидишь собственными глазами. В центре мифологической сцены лицо моего отца. Он заказал художнику свое изображение в виде Тезея.
Ли смолк, потому что дверь в приемную приоткрылась. Грей никогда раньше не встречался с эрлом Бельведером, и ему было любопытно, кто сейчас перед ним предстанет. Если судить по отзывам о нем Ли и Деборы, это должно быть внушающее ужас злобное чудовище. Но на самом деле в приемную вошел удивительно красивый мужчина, темноволосый, с легкой сединой на висках. На его лице больше всего выделялись глубоко посаженные, черные, кажущиеся бездонными глаза.
Его одежда была из дорогого материала и отлично пошита, но он носил ее с некоторой небрежностью. В его манерах властность сочеталась с грацией. «Монарх и его двор» — такую роль он играл перед своими гостями. Вся окружающая его роскошь была лишь декорацией, которой ее главный устроитель тешил свое тщеславие. Но почему-то этот спектакль оставлял в душе зрителей ощущение холода и пустоты. Хозяин взмахнул рукой, на которой сверкнули перстни.
— Кендал! Для меня это большая честь. Прошу, садитесь.
— Я уверен, вы узнали того, кто меня сопровождает, — сказал Грей.
Ли выступил вперед, и улыбка на лице хозяина замка померкла, но только на одно мгновение. Он произнес шутливо:
— Не означает ли это, что блудный сын вернулся под отчий кров?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95