Вы можете настроиться соответствующим образом?
– Ну что ж, если вы еще не приняли окончательного решения, – сказал Джеффри, который неожиданно испытал смутный прилив надежды, – тогда я готов.
– Прекрасно.
Взяв хлыстик, который он отложил, когда доставал монеты, судья Филдинг начал рассеянно помахивать им, собираясь с мыслями.
– Эта женщина, Крессвелл, и этот человек, Тониш. – Судья произнес имена резко и отрывисто. – Как случилось, что эти двое, сомнительного происхождения и еще более сомнительного поведения, чувствуют себя так вольготно в приличном обществе?
– На этот вопрос я не могу ответить. И никто не может. Мой покойный отец любил цитировать моего деда, говоря, что…
– Это вашего деда называли безумный Том Уинн? А отец ваш, как это ни прискорбно, позволял себе временами столь же странные суждения?
– Это несущественно. Люди, подобные миссис Крессвелл и мистеру Тонишу, постоянно встречаются в высшем свете. Они – часть его. Так было всегда, хотя никто не знает почему.
– Ну что ж, давайте забудем о вашем приключении на Сент-Джеймсской площади. Отчет ваш содержит факты, а не выводы. Но вы согласны, что сейчас мы не можем тронуть эту женщину?
– Боюсь, что так. Я все испортил.
– Именно. Вам следовало получить разрешение, прежде чем отправляться туда, – хотя бы устное. Не думаю, что они заявят на вас. Что до мажордома, то он – простолюдин. А простолюдинов нужно постоянно держать под подозрением, не то они обратятся на путь порока, где их поджидает надежная виселица.
Судья Филдинг вновь задумался.
– Что же касается вчерашнего поединка, о котором мне с таким восторгом рассказывала юная леди, то, конечно, дуэль – это ужасно. Но ведь вас вынудили к ней. К тому же вы действовали на благо общества. Мы всегда знали, что этот Тониш – обычный жулик, который использует все – от крапленых карт до запасных козырей в рукаве. Но до сих пор закон был бессилен против него. Благодаря вам мы теперь можем в самое ближайшее время прибрать его к рукам.
– Благодаря мне? Но как?
Невидящие глаза судьи были устремлены прямо на Джеффри.
– Ну, подумайте! Спасала его вовсе не ловкость. Спасала его репутация фехтовальщика. Жертвы мистера Тониша слишком его боялись, чтобы протестовать или обращаться к помощи закона. Ну, а теперь, когда этот мыльный пузырь лопнул, – а слух об этом распространится мгновенно! – ко мне станут поступать жалобы на него, и появятся улики. Тут-то мы его и заполучим, а вслед за нами – Ньюгейт или Тайберн.
– Верно, – согласился Джеффри, отворачиваясь к окну. – Это не приходило мне в голову.
– А могло бы! Кое-чему вам еще следует поучиться. Ну, а теперь давайте поговорим о событиях прошлой ночи в целом, например, о девице Пег Ролстон и о женщине, которая называла себя Грейс Делайт.
– Сэр, что вам известно об этом?
– То же самое, что и девушке. Хотя я полагаю, что больше, нежели она пожелала мне рассказать.
Собираясь с мыслями, Джеффри глядел на шумную толпу, движущуюся по Боу-стрит. Хотя глаза судьи его не видели и не могли прочесть, что написано у него на лице, Джеффри чувствовал, как судья Филдинг, проникая в его мысли, вытягивает наружу все его тайны. Но, по крайней мере, думал он, портрет наверху в «Волшебном пере» Пег не видела. К тому же…
– Да? – произнес он.
– Повернитесь ко мне, – резко приказал судья Филдинг. – Вы говорите в сторону.
– Да, простите. Вы желаете, чтобы я рассказал о событиях, приведших к аресту Пег?
– Нет, о них она мне сама рассказала. Я хочу знать, что случилось потом.
– Ну, вот. Стражники – их было двое, а с ними – мой приятель, капитан Бересфорд, – взяли ее под арест.
– Об этом мне также известно. Стражники ее допрашивали? Допрашивал ее капитан Бересфорд?
– Пытались. Я сказал Табби про старуху, умершую от ужаса, но отрицал, что Пег находится в доме. Тогда они, похоже, решили, что Пег повинна в ее смерти, хотя к обвинению это никакого отношения не имеет. Я не дал им ее допрашивать, но Пег все равно была в очень плохом состоянии. Сэр, как она сейчас?
– Не очень хорошо. Но продолжим: поднимались они наверх? Обыскивали дом? Видели тело?
– Нет. Они удовольствовались заключением доктора Эйбила, которое соответствовало действительности. Пег уже находилась в коридоре внизу. А они чувствовали себя в доме весьма неуютно и торопились уйти. Только…
– Только – что? Вы задумались?
– Табби Бересфорд заявил, что дом надо запереть. Я сказал, что нет ключа. Я действительно так думал. Но Табби отыскал старый ключ – он висел на гвозде рядом с лестницей. Входную дверь заперли; ключ Табби оставил у себя и, кроме того, усилил караул на мосту. Он – педант, вроде вас.
– А дальше? Продолжайте.
– Сказать больше почти нечего. Доктор Эйбил отправился домой; утром он представит отчет коронеру и секретарю прихода. А я, как вы знаете, тотчас кинулся к вам и сэру Мортимеру просить заступничества для Пег. Сколько я ни стучался, никто даже не выглянул в окно, а дверей и подавно не открыли.
– Я полагаю, вы приходили на рассвете. Чего еще могли вы ожидать в столь ранний час? И все же, почему на это у вас ушло столько времени? Было еще что-то?
– Еще что-то?
– Да, например, между арестом девушки и временем, когда вы начали дубасить в двери непонятно для чего.
– Верно, – сказал Джеффри, вновь делая над собой усилие. – Было кое-что.
– Вы отправились за двумя стражниками, которые повели девушку в арестантскую на Грейт-Истчип. И предложили им взятку, чтобы они девушку отпустили. Верно?
– Да.
– Поскольку платье на девушке было красивое и сама она явно принадлежала к хорошему обществу, цену ваши доброхоты заломили высокую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78