Весь план бы рухнул.
– Мы думали об этом. Джерри справлялся в дежурной части. В тот вечер старшим был Гомес. Он утверждает, что у Пауэрса выдалось настолько напряженное дежурство, что он до десяти не имел возможности поужинать. Больше до конца смены Гомес его не загружал.
– Отпечаток подошвы его? – спросила Биллетс.
– Пауэрсу повезло, – ответил Эдгар. – Он в новой обуви. Такое впечатление, что он купил ее сегодня.
– Незадача!
– Да, – согласился Босх. – Но надеюсь, он не успел избавиться от старой. Мы добиваемся ордера на обыск в его доме. Кстати, и нам кое в чем повезло. Джерри, расскажи о спрее.
Эдгар облокотился о стол.
– Я заглянул к снабженцам и попросил ведомость. В воскресенье Пауэрс подал заявку на заправку баллончика. Тогда я справился в дежурной части. Там нет сведений, что в указанный период Пауэрс подавал рапорт о применении силы.
– Иными словами, – заключила Биллетс, – он решил обновить баллончик, но не сообщил старшему, как использовал спрей.
– Вот именно.
Лейтенант помолчала и наконец проговорила:
– Хорошо. Вы быстро и эффективно разобрались в ситуации. Но этого недостаточно. Собранный вами материал можно объяснить совпадениями и оспорить. Даже если будет установлено, что Пауэрс и вдова знакомы, это еще не доказывает, что они совершили убийство. А отпечатки пальцев – всего лишь неряшливая работа на месте преступления.
– Сомневаюсь, – возразил Босх.
– Твои сомнения не аргумент. Каковы наши дальнейшие планы?
– Джерри добивается ордера на обыск на основе имеющейся информации. Если удастся проникнуть в дом Пауэрса, не исключено, что обнаружится обувь или что-нибудь иное. Я продолжаю прорабатывать Лас-Вегас. Мы предположили: чтобы преступникам провернуть дело, Пауэрсу потребовалось пару раз проследить за Тони во время его поездок. Он вычислил Люка Гошена и решил, что на того можно повесить убийство. Будем надеяться, что он держался близко к Алисо, то есть селился в «Мираже», где невозможно жить и не оставить никакого следа. Пусть он расплачивался наличными, но при расчетах за номер, телефонные разговоры и другие услуги необходимо предъявить кредитную карточку. Нельзя зарегистрироваться под фамилией, которая не значится на кредитке. Я попросил знакомого заняться проверкой.
– Ну, это уже кое-что, – улыбнулась Биллетс. – Теперь все сводится к тому, чтобы его расколоть.
Босх кивнул:
– Только бы повезло с ордером.
– Вы его не расколете. Он коп и прекрасно знает все нюансы. Представляет, что такое доказательство виновности.
– Посмотрим.
Лейтенант сверилась с часами. Босх последовал ее примеру и обнаружил, что уже час.
– У нас проблемы, – нахмурилась Биллетс. – До полудня еще удастся скрывать ситуацию, а дальше – нет. Мне придется доложить о том, что мы сделали и чем занимались. И тогда можешь не рассчитывать на наше участие.
Босх подался вперед и промолвил:
– Иди домой, лейтенант. Тебя здесь не было. Дай нам ночь. Возвращайся в девять. Если хочешь, прихвати с собой окружного прокурора. Пусть это будет человек, который пойдет с тобой до самого конца. Если не знаешь такого, могу пригласить я. Дай нам времени до девяти. Восемь часов. А потом либо мы тебе представим полный пакет доказательств, либо ты поступишь как положено.
Биллетс посмотрела на своих подчиненных и тяжело вздохнула.
– Удачи!

* * *

У двери в комнату для допросов номер три Босх задержался и собрался с мыслями. Он понимал: все зависит от того, что произойдет сейчас там. Требовалось расколоть Пауэрса, но он сознавал, насколько это сложно. Пауэрс – коп и знает все уловки. Значит, надо обнаружить в нем слабину и давить, пока он не сломается. Предстоит жестокая схватка. Босх перевел дыхание и открыл дверь.
Он сел напротив полицейского и положил перед ним два бланка.
– Ну вот, Пауэрс, пришел объяснить тебе, что к чему.
– Можешь не стараться. Я буду разговаривать только с адвокатом.
– Успокойся, не кипятись и давай все обсудим.
– Что значит не кипятись? Вы меня арестовываете, хватаете, как последнего воришку, и держите полтора часа взаперти, пока сами ворочаете мозгами, как разгрести собственное дерьмо. А теперь ты предлагаешь мне успокоиться? Босх, ты с какой планеты свалился? Я не собираюсь успокаиваться. А сейчас либо отпускай, либо давай сюда телефон!
– В этом-то и проблема. Нужно решать: отпускать тебя или регистрировать привод. Поэтому я и пришел. Помоги нам, Пауэрс.
Полицейский, похоже, не клюнул. Он опустил голову и смотрел в середину стола, но зрачки не переставая бегали, словно Пауэрс ждал подвоха.
– Дела такие, – продолжил Босх. – Если я зарегистрирую привод, мы вызовем адвоката, а дальше сам знаешь, что последует. Ни один адвокат не позволит клиенту общаться с копами. Придется идти в суд. Что это значит? Тебя отстранят от службы, лишат зарплаты. Мы не согласимся на залог, и ты просидишь в каталажке девять-десять месяцев. Потом вопрос, может, решат в твою пользу. А может, и нет. Твое изображение станет появляться на первых страницах газет. Его увидят мать, отец, соседи… Сам знаешь, как это случается.
Босх достал сигарету, зажал между губ, но не закурил и не протянул Пауэрсу. Он не забыл, как предлагал ему сигарету на месте преступления, а тот отказался.
– Но есть другой вариант, – произнес Босх. – Попытаемся уладить дело между собой. Перед тобой два бланка. Приятно иметь дело с полицейским – не надо рассказывать, что к чему. Первый – разъяснение прав. Ты знаешь, что это. Подписываешь и совершаешь выбор: разговаривать со мной или вызывать адвоката, после того как мы зарегистрируем твой привод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113