На этот раз бешеное сердцебиение, которое Поппи всегда ощущала при приближении Джеймса, оказалось сгустком чистой радости и счастья. Он тревожился о ней, Поппи читала это в его глазах.«Подожди, — шептал ей внутренний голос, — не бросайся ему на шею. Он беспокоится о тебе, но он не сказал, что любит тебя. Это большая разница».«Заткнись», — скомандовала Поппи своему внутреннему голосу. Вслух же она произнесла:Почему Фил не должен знать о твоем приходе?Джеймс бросил ветровку в кресло и сел на край кровати Поппи.Понимаешь, я просто не хочу, чтобы нас прервали, — сказал он, словно извиняясь. — Как боли, npошли?Прошли, — ответила Поппи. — Разве это не удивительно? Прошлой ночью они даже не разбудили меня, как обычно. И еще кое-что. Мне кажется, я… я начинаю читать чужие мысли.Джеймс улыбнулся, совсем чуть-чуть, уголками губ.Это хорошо, а то я волновался.Он поднялся, чтобы включить музыкальный центр.Я боялся, что вчера ты получила мало крови, — тихо сказал Джеймс. — Сегодня ты должна получить больше, в я тоже.Поппи почувствовала внутренний трепет. Ее решимость испарилась, она по-прежнему боялась, но теперь уже последствий того, что они делают. Ее пугали изменения, которые происходили в ней самой.Единственное, чего я не понимаю, почему ты не делал этого раньше, — она легко произнесла эти слова, но, выговорив их, осознала, что вопрос этот важный.— Я хочу сказать, ты ведь делал это с Микаэлой и другими девушками, да?Джеймс отвел взгляд, но ответил не раздумывая:Я не обменивался с ними кровью, хотя и пил их кровь.Но не мою.Да, это так. Как тебе это объяснить?Он взглянул на нее.— Дело в том, Поппи, что кровь можно пить по-разному. Мы делаем это только, чтобы не умереть от голода. Так гласит Закон, и Старейшины строго следят за его соблюдением. При этом полагается испытывать только удовольствие от охоты. И это все, что я чувствовал… раньше.Поппи кивнула, хотя и осталась недовольна этим ответом. Она не отважилась спросить, кто такие Старейшины.Кроме того, это очень опасно. Если это делать с ненавистью, то можно убить человека.Поппи стало почти смешно.Ты не способен на убийство.Джеймс пристально посмотрел на нее. На улице было облачно, и по комнате разливался тусклый белесый свет. Джеймс казался необычайно бледным, его глаза вновь приобрели серебристый оттенок.— Я убил, — мрачно, без всякого выражения сказал Джеймс — Я убил человека. Мы не обменялись кровью, и этот человек не смог стать вампиром. ГЛАВА 7 — Когда у тебя должна была быть причина, по которой ты этого не сделал, — просто сказала Поппи.Джеймс так посмотрел на нее, что она вздрогнула.— Я знаю тебя.Она знала и понимала его, как никого на свете.Джеймс отвел глаза.— У меня не было причины, но были… смягчающие обстоятельства. Можно сказать, меня принудили. Но меня до сих пор мучают кошмары.Джеймс казался печальным и усталым.«Это царство одиночества, и оно полно тайн, — подумала Попп». — И Джеймс должен был хранить самый страшный секрет, хранить от всех, даже от нее».— Это ужасно! — воскликнула Поппи, совершенно забыв о том, что их могут услышать. — Я хочу сказать, это ужасно: всю жизнь держать это в себе, никому не открыться, все время притворяться…— Поппи! — Джеймс вздрогнул от охватившего его волнения. — Не надо…— Не надо тебя жалеть? Он покачал головой.— Раньше меня никто не понимал. Немного помолчав, он добавил:— Как ты можешь волноваться за меня, когда с тобой самой случилось несчастье?— Думаю, потому что ты мне не безразличен.— А я думаю, что по этой же причине я обращался с тобой иначе, чем с Микаэлой или Жаклин.Поппи смотрела на безукоризненные черты его лица, на шелковистые волны каштановых волос… и у нее перехватило дыхание. Скажи: «Я люблю тебя», беззвучно попросила она. «Скажи!»Но пока их ничто не связывало. И Джеймс не подал виду, что понял ее. Он вдруг стал резким и деловитым.— Нам лучше начать сейчас же, — сказал он, поднялся и задернул занавески. — Дневной свет уменьшает силу вампиров.Поппи воспользовалась паузой, чтобы подойти к музыкальному центру. Звучала как раз голландская застольная песня. Под эту музыку, пожалуй, смогли бы плясать нидерландские шкиперы, но ее вряд ли можно было назвать романтичной. Поппи нажала на кнопку, и пространство комнаты заполнила печальная португальская мелодия.Она задернула легкий полог кровати, и они с Джеймсом оказались в собственном маленьком мире, сумрачном и уединенном.— Я готова, — тихо сказала она, и Джеймс наклонился к ней.Даже в полутьме она чувствовала гипнотизирующее воздействие его глаз. Они казались окнами в другой мир, далекий и волшебный. «Мир ночных людей», — подумала она, и подняла подбородок, когда Джеймс заключил ее в свои объятия. В этот раз она ждала прикосновения его клыков, и оно показалось даже приятным. Но лучше всего было то, что их мысли снова слились в немой беседе. Чувство единения, целостности пронизывало ее подобно звездному свету. Она снова чувствовала, как они проникают друг в друга, сливаются воедино, растворяются… Она чувствовала, как ее пульс бьется в нем.Ближе, ближе… И тут она почувствовала, что ее отталкивают.Джеймс? Что случилось?Ничего, ответил он, но Поппи чувствовала, что это неправда. Он пытался ослабить крепнущую между ними связь. Но почему?Поппи, я ни к чему не хочу тебя принуждать. То, что мы чувствуем, — искусственно…Искусственно? Это самое подлинное чувство, которое она когда-либо испытывала. Оно более настоящее, чем сама реальность. Она почувствовала ярость на Джеймса и обиду за то, что он лишил ее радости.Я не это имел в виду, ответил он, и в его мыслях было столько отчаяния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52