Филиппу было что рассказать этим простодушным. Но главное — он не мог принять новую Поп-пи, а она, в свою очередь, не могла измениться. Единственное, что как-то примиряло Фила со сложившейся ситуацией, — это то, что он по-прежнему любил свою сестру.Поппи проснулась в сумрачной спальне: портьеры на окнах были плотно задернуты, а другая половина кровати пуста. Но она не испугалась, она инстинктивно напрягла свой мозг, сканируя пространство, и вот наконец поняла, что Джеймс в кухне.Поппи чувствовала себя очень бодрой, как щенок, которого выпустили порезвиться на лужайку. Но стоило ей очутиться в гостиной, как она почувствовала, что силы ее тают. Глазам стало больно. Она резко отвернулась от слепящего блеска оконного проема.— Солнце уменьшает силу вампиров, — сказал Джеймс. — Помнишь, я тебе рассказывал?Он подошел к окну и опустил тяжелые темные портьеры. Лучи полуденного солнца погасли, в комнате воцарился полумрак.— Это должно помочь. Сегодня тебе лучше не выходить на улицу до наступления темноты. Преобразованные вампиры особенно чувствительны к свету.Поппи уловила в его словах какой-то скрытый смысл.— Ты уходишь?— Придется выйти из дому. — Он поморщился. — Я совсем забыл, что на этой неделе собирается приехать мой кузен Эш. Я должен убедить родителей выставить его вон.— Я не знала, что у тебя есть кузен.Он снова поморщился.— У меня довольно много родственников. Все они живут на Востоке, в безопасности, — в городе, который контролируют люди из Царства Ночи.— С ним что-то не так?— Он безумен. Хладнокровный и безжалостный, к тому же…— Примерно в тех же выражениях Фил говорил о тебе.— Нет, Эш — это нечто особенное. Всем вампирам вампир. Думает только о себе и обожает пакостить окружающим.Ради Джеймса Поппи готова была нежно любить всех его кузенов, но она вынуждена была согласиться, что Эш действительно опасный тип.— Я не хочу сейчас никого ставить о тебе в известность, — продолжал Джеймс, — и уж тем более Эша. Я собираюсь сказать родителям, что не могу принять его здесь.«А что мы будем делать дальше?» — подумала Поп-пи. Не может же она прятаться здесь целую вечность. Теперь она — часть Царства Ночи, но оно не желает ее принимать.Наверняка существует какое-то решение, нужно только его найти.— Возвращайся скорее, — сказала она, и Джеймс поцеловал ее в лоб.Это оказалось очень приятно. Возможно, это войдет у них в привычку.Когда Джеймс ушел, Поппи приняла душ и переоделась. Молодчина Фил, что положил в сумку ее любимые джинсы. Потом она внимательно осмотрела квартиру, ей не хотелось сидеть и думать о подступавших со всех сторон проблемах. На следующий день после собственных похорон совсем не хочется задумываться о насущных делах. Телефон красовался рядом с квадратным диваном и словно издевался над ней. Она с трудом удерживалась от того, чтобы поднять трубку. Да и кому бы она могла позвонить? Никому. Даже Филу нельзя. Вдруг он не один или мама подойдет к телефону?«Не думай о маме, идиотка!»Но было поздно. Поппи захлестнуло внезапное, отчаянное желание услышать мамин голос. Просто услышать «алло» в трубке, просто убедиться, что мама есть, что она существует. Сама она не могла ей ответить.Быстро, не давая себе времени подумать, Поппи набрала телефонный номер. Она считала гудки. Один, два, три…— Алло?Поппи услышала мамин голос… Потом голос исчез, но Поппи хотелось слышать его снова и снова. Она судорожно хватала ртом воздух, по ее щекам текли слезы. Она замерла, теребя в руках провод и слушая тишину, воцарившуюся на другом конце провода, подобно осужденному, ожидающему вынесения приговора.— Алло. Алло. — Голос миссис Хилгард казался уставшим и безжизненным. Телефонные розыгрыши не могли рассердить женщину, потерявшую дочь.Потом в трубке раздались короткие гудки.Поппи прижала трубку к груди, разрыдалась и наконец положила трубку на рычаг.Больше она никогда этого не сделает. Это даже хуже, чем сознание, что ей никогда больше не суждено услышать мамин голос. Так труднее станет справляться с реальной жизнью, потому что мамин голос говорит ей о том, что мама дома и все дома, а ее, Поп-пи, с ними нет. В ее родном доме жизнь продолжается, но уже без нее.«Зачем ты себя терзаешь? Почему бы тебе не перестать думать об этом? Попробуй отвлечься». Она включила компьютер, и тут дверь в квартиру открылась.Услышав позвякивание ключей, Поппи решила, что это Джеймс вернулся. Но затем, еще до того как обернулась, она уже почувствовала, что это кто-то чужой.Обернувшись, она увидела юношу с пепельными волосами. Он был очень хорош собой, сложен, как Джеймс, и, возможно, чуть старше его. У гостя было приятное лицо с правильными чертами и злые блестящие глаза.Поппи не могла отвести от него взгляда. Юноша ей ослепительно улыбался.— Привет, меня зовут Эш.Она по-прежнему смотрела на него не отрываясь.— Я видела тебя во сне. Ты сказал: «Вершится черная магия».— Так ты телепат?— Что?— Твои сны сбываются?— Не всегда. — Поппи взяла себя в руки. — Послушай, а как ты вошел?Он показал ей ключи.— Мне их дала тетя Мэдди. Держу пари, Джеймс ве~ лел тебе выставить меня за дверь.Поппи решила, что лучшая защита — это нападение, и, сложив руки на груди, осведомилась:— Это еще почему?Эш бросил на нее злобный, насмешливый взгляд. В приглушенном освещении комнаты его глаза казались карими, почти золотистыми.— А я плохой парень, — просто ответил он. Поппи попыталась изобразить на лице выражение сугубого неодобрения, которое она так часто наблюдала у брата. Но у нее не получилось.— Джеймс знает, что ты здесь? Где он?— Понятия не имею. Тетя Мэдди дала мне за завтраком эти ключи и ушла заниматься чьим-то интерьером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52