Он не ведает жалости, жаждет крови и стремится превратить весь мир в свои охотничьи угодья. Никто из придворных не устоит перед таким соблазном. Неужели ты думаешь, что они, озверевшие от долгих лет постоянной охоты, смогут остановиться в одно мгновение и отказаться от своих развлечений? Да все с готовностью последуют за ним!Мэгги молчала. Ей нечего было сказать.Дилос был прав, и это многое меняло и не оставляло надежды.– Это еще не все, – беспощадно продолжал он. – Хочешь услышать пророчество?– Не особенно… – Мэгги уже наслушалась пророчеств, кажется, на всю оставшуюся жизнь.Казалось, он даже не услышал ее возражений.– Мой старый учитель говорил: …Четверо встанут меж ночью и солнечным днем,Дети из синего пламени, сила в их древней крови.Те, кто рожден в год видения Девы слепой, –Только лишь всем четверым предначертано Тьму одолеть.Если погибнет один, то рассвет не придет никогда. – Обалдеть! – оценила Мэгги пророчество, прозвучавшее для нее бессмысленным набором слов.Ее заинтересовало лишь упоминание о слепой Деве. Это, вероятно, Арадия. Она настоящая знаменитость среди колдунов.– Что там сказано про «рожденных в год Девы слепой»? – спросила она.– Все Обладатели Неукротимой Силы одного возраста, все мы родились семнадцать лет назад. Но не в этом суть. Главный смысл заключается в последней строке: «Если погибнет один, то рассвет не придет никогда». Царство Ночи одержит победу, Мэгги.– Что ты хочешь этим сказать?– Мрак неизбежен. Ни люди, ни ведьмы не смогут перетянуть все четыре Неукротимые Силы на свою сторону. А если окажется на одного меньше четырех, Тьма победит. Вампирам нужно просто убить одну Неукротимую Силу, и все будет кончено. Неужели ты не понимаешь?Мэгги понимала, и от этого стало еще страшнее.– Но нельзя же нам просто отказаться от борьбы? – Она старалась разгадать, куда клонит Дилос. – Если мы сдадимся, все будет кончено. Мы же не можем позволить им победить нас.– Конечно, нет! – Было ясно, он принял решение. – Мы должны примкнуть к ним.– Что?!– Мы должны оказаться на стороне победителей, то есть на стороне вампиров. – Он смотрел на нее желтыми глазами леопарда, чужими и незнакомыми. – Мне жаль твоих друзей, но у них нет шансов выжить. А единственный шанс для тебя – стать вампиром.Мэгги не поверила своим ушам.До нее дошло наконец, что он задумал. Обида придала ей силы. И хотя Дилос двигался молниеносно, она успела вскочить до того, как он сомкнул вокруг нее руки.– Ты рехнулся!– Нет.– Ты собираешься убить меня?– Нет. Я хочу спасти тебе жизнь единственно возможным способом.Он поднялся, преследуя ее со зловещим спокойствием.«Я не могу поверить в это! Я… действительно… не могу… поверить… в это», – думала Мэгги.Она долго бегала от него вокруг кровати, потом остановилась. Бесполезно, он все равно настигнет ее.Она заглянула ему в лицо, увидела, что он совершенно серьезен, и беспомощно уронила руки. Но тут же собралась, постаралась успокоиться и смело встретить его взгляд.– Дилос, речь идет не только обо мне и не только о моих друзьях. Речь идет обо всех рабах в долине и о людях Внешнего Мира. Если ты превратишь меня в вампира, кто им поможет?– Мне жаль их, – равнодушно проговорил он. – Но только твоя жизнь имеет для меня значение.– А для меня не только! – Мэгги не сдержалась, и горькие слезы хлынули в три ручья и полились по щекам. Она сердито вытерла их и заявила: – Я не дамся.– Ты не можешь противиться мне.– Я буду драться и заставлю тебя убить меня. Лучше умереть, чем стать вампиром. Если ты хочешь действовать силой – валяй! Пусть это будет твоей лучшей охотой.Дилос пронзил ее взглядом и… опустил глаза.– Ах, так! Превосходно! – И лицо его вновь застыло. – Ты не желаешь принять мою помощь. Ладно, будешь сидеть в тюрьме, пока не поймешь, что для тебя лучше.Мэгги открыла рот от удивления:– Не надо… Ты же не посадишь меня за решетку?!– Посмотрим.
Тюремная башня оказалась невероятно древней постройкой. В ней было все, о чем Мэгги читала в рыцарских романах: на полу охапка сена, узкая каменная лавка, выбитая прямо в стене, и маленькое, закрытое решеткой оконце – высоко, примерно в пятнадцати футах над головой.Мэгги пошуровала солому и обнаружила, что предпочитает не знать, что может оказаться в этой куче. Подергала железные прутья, перегораживающие дверь, внимательно изучила каменные плиты, из которых были сложены стены, и влезла на скамейку, стараясь дотянуться до окна. Все! Больше ей нечем заняться. Она с досадой плюхнулась на скамью. Идиотская ситуация!Ее действительно посадили в тюремную камеру. Дилос не шутил. А мир, настоящий, реальный мир вне долины, будет действительно уничтожен.Конечно, она понимала, почему он с ней так обошелся. Она ясно чувствовала его желание защитить ее.Но нельзя же просто забыть обо всем. О родителях, друзьях, учителях… Если она позволит Дилосу отказаться от борьбы, что случится со всеми ними?А с рабами из Королевства Тьмы? Прачкой, Старой Штопальщицей, Бельевой Замочкой, Мойщицей Ночных Горшков и другими… Они рисковали жизнью, помогая Мэгги, она восхищалась их стойкостью и отчаянным бесстрашием. Она не могла предать их.«Дилос ничего не понимает. Они для него второй сорт. Всю свою жизнь он заботился только о себе. Теперь – обо мне. Он не способен на большее. Значит, надо его заставить. Но как?»В тишине камеры время замедлило свой ход, и бесконечные часы действовали на Мэгги угнетающе. Она тщетно пыталась придумать хоть что-нибудь.За окном стемнело, в камере становилось все холоднее.Мэгги задремала, скрючившись на холодной скамье, и вдруг услышала звяканье ключей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49