– Наверное, Федор, они нас уже заждались, – проговорила Ольга и вдавила кнопку звонка, – зря мы столько времени в магазинах провели.– Ну, мне уже надоело держать, – постояв минуту перед дверью, сказал Федор и опустил тяжелый пакет на пол.– Да где они могут быть? – недоуменно пожала плечами Ольга, отбрасывая со лба белокурую челку. – Мы же договорились… Я с ними еще перезвонилась днем, подтвердила, что будем.– А они что сказали?– Сказали, будут ждать. Мама обещала напечь пирогов.– Вот и покушали пирогов с котятами, – пошутил зять, циник, как и все хорошие хирурги.– Да нет, Федор, что-то здесь не так, – и Ольга стала звонить соседям, чтобы узнать, не видел ли кто ее родителей.Но соседей дома не оказалось.– Послушай, Федор, постой пока здесь, а я спущусь к Анне Павловне, может, она что знает.– Спустись, спустись, дорогая, а я выкурю сигарету и заодно еще позвоню.Может, старики уснули? Да не нервничай, успокойся, – недовольно поморщился Федор Козловский, хотя и у него появились нехорошие предчувствия.Такого за все время его совместной жизни с Ольгой еще никогда не случалось. Сколько раз и ранним утром и поздней ночью ему приходилось приезжать на эту улицу и подниматься на четвертый этаж пятиэтажного дома – родители Ольги всегда были на месте. Во всяком случае, хотя бы один из них. А если по какой-либо причине отсутствовали, то оставляли в двери записку.«И почему у нее нет своих ключей!» – подумал Федор о жене.– Ой, Ольга! – послышался снизу голос Анны Павловны Николаевой.– Добрый вечер, Анна Павловна! Вы моих не видели? А то мы с Федором приехали, звоним, звоним, а они что-то не открывают.– Как же, как же, конечно, видела. Маму твою, Оля, видела. Мы еще с ней встретились на площадке, поговорили о том о сем. Она похвалилась, что вы с Федором придете в гости.– Вот мы, Анна Павловна, и приехали. А дома никого… или уснули?– Да не может быть! А если звонок не работает? Со мной раз такое было.– Работает! Слышите, Федор названивает? – в голосе Оли появилась дрожь.– Не знаю, не знаю… – и Анна Павловна в длинном шелковом халате и теплых мягких тапочках, прикрыв за собой дверь, стала подниматься на четвертый этаж. – Добрый вечер, Федор Казимирович!– Добрый вечер! – как-то слишком официально поприветствовал ее хирург Центральной клинической больницы.А затем сделал неопределенное движение руками, дескать, стою, звоню, а толку никакого. Он и сам уже волновался, но не хотел раньше времени пугать жену.Анна Павловна принялась трясти дверную ручку, но дверь, естественно, не открывалась.– Не знаю, что с ними могло случиться? Вроде бы никуда не собирались, а если бы что, наверняка оставили бы ключи мне.– Да какие такие ключи, Анна Павловна, – уже выходя из себя от волнения и недобрых предчувствий, почти истерично выкрикнула Ольга, – ведь мы же конкретно с матерью договорились! Я перед приездом с ними созвонилась… – Может, в кино пошли? – выдвинула версию Анна Павловна Николаева.– Какое кино! О чем вы говорите!– Погоди, не нервничай, не нервничай… – обнял за плечи супругу Федор.– Как – не нервничай?! Где родители?– Да объявятся, не волнуйся. Может, кто позвонил, что-нибудь срочное.– Не может этого быть.– Твой же отец врач, его помощь понадобилась, некогда было записку написать.– А мать?– Она ему помогает, – сам не веря в свои слова, пробормотал Федор Казимирович.– Федор, ломай дверь, что-то здесь не так. Ломай!Быстрее!– Ты что, Ольга, с ума сошла? Зачем ломать дверь?А потом замок придется чинить. Это же возни на два часа. Может, они куда выскочили – в магазин или еще куда… Ты себе представляешь, они придут, а мы дверь сломали?– Да-да, – поддержала Федора Анна Павловна, – спуститесь ко мне, я вас угощу чаем или кофе. А через полчаса подниметесь, взглянете, может, они и появятся.– Мы записку им оставим, – нашелся Федор.– Нет, нет, что-то здесь не так! Я чувствую!– Что ты, успокойся, родная, успокойся! Спустись к Анне Павловне, посиди немного у нее.– А ты?Федор пожал плечами:– А я попытаюсь что-нибудь предпринять. Вдруг один из моих ключей подойдет?– При мне пробуй.– Я не могу работать, когда мне под руку смотрят.– Я просто постою, пробуй.– Лучше спустись к Анне Павловне, наверняка у нее какие-нибудь старые ключи отыщутся.– Конечно, у меня их целая связка, пошли, Оля.Пятнадцать минут ушло на то, чтобы убедиться – ни один из найденных ключей к замку не подходит.До девяти вечера, названивая и стуча в дверь и дергая дверную ручку, Ольга и Федор пытались попасть в квартиру. Они даже звонили по телефону от соседки с третьего этажа, но – тщетно.Наконец, не выдержав, Ольга спросила у соседки:– Анна Павловна, у вас есть топор?– Конечно, есть, – обрадовалась Николаева, – в любом порядочном доме должен быть топор.– Тогда несите его. Федор, возьми топор и открой дверь.– Может, еще подождем?– Чего ждать?– Наверное, ты права.Козловский понимал: спорить с женой, когда она в таком состоянии, дело бессмысленное. И чтобы не злить ее, взял в руки тяжелый покрытый ржавчиной топор с тупым лезвием, принесенный Анной Павловной с балкона, и, оставив жену в квартире Николаевой, поднялся к квартире Малашковых. Дверь оказалась заперта лишь на один нижний замок, который защелкивался автоматически.– Ох, – вздохнул хирург ЦКБ, выбивая замок и открывая дверь.Но сразу же после того, как щелкнул выключатель и в коридоре зажегся свет, Федор Казимирович Козловский отшатнулся и выскочил на лестничную площадку.Несколько мгновений он стоял с топором в руке. Затем вновь вошел в квартиру и наклонился над распростертым телом тестя. Опытным глазом врача Федор мгновенно определил, что Анисим Максимович Малашков мертв, причем мертв достаточно давно.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15