– Ну, давай же, дорогая, свою индейку.– Момент, – воскликнула Ирина, дождалась сигнала таймера и лишь после этого извлекла из камеры румяную, не очень крупную индейку.– А можно, я сам разделаю ее? – предложил Глеб. – Мне нравится делать приятные вещи.– Что ж, если тебе это доставит удовольствие, то пожалуйста. Ты же знаешь, я не люблю возиться с горячей птицей.– Поэтому и набиваюсь в помощники.– Думаешь взять кусочек побольше? – пошутила Ирина, – Да уж, выберу самый лучший.Но самый лучший и аппетитный, на его взгляд, кусок Глеб положил на тарелку Ирине. Как и всегда, когда он волновался, аппетит у него был прекрасный. И Глеб ел и ел, поглощая один кусок за другим.А вот Ирина ела не спеша, радуясь тому, с каким аппетитом ест Глеб.– У меня такое впечатление, что ты где-то работал, разгружал вагоны или переносил ужасные тяжести.– С чего ты взяла?– Ты ешь и не можешь остановиться. Даже на меня не глядишь.– Извини, – вздохнул Глеб, откладывая вилку и нож.Его тарелка была абсолютно чистой. – Я хотел есть и глядеть на тебя, но… – Что?– Как всегда – не получилось.Глеб подлил еще вина, и в это время зазвонил телефон.– Ну вот, это, наверное, он, и, конечно, некстати.– Думаешь? – спросил Глеб.Ирина лишь недовольно кивнула. Глеб взял трубку, но ничего не сказал.– Алло! Алло! – послышался из трубки знакомый голос.Глеб узнал, кто звонит.– Да, я слушаю, – сказал он.– Добрый вечер.– Добрый.– Как бы нам встретиться? Есть серьезное предложение.– Что ж, можно устроить. Давайте завтра.– Где? – спросил мужчина и вздохнул.– Там, где мы виделись в последний раз, и в то же время, – Сиверов не сомневался в памяти своего немногословного собеседника.– Хорошо. Значит, до встречи.Глеб положил трубку. Он услышал тот же знакомый щелчок и окончательно убедился, что его телефон и телефон Ирины прослушиваются. Но навряд ли кто-то из тех, кто занимался прослушиванием, мог догадаться, где и в какое время, а тем более с кем Глеб Петрович Сиверов собирается встретиться. Ведь по посторонним шумам агент по кличке Слепой понял, что на этот раз звонивший воспользовался не своим служебным телефоном, а таксофоном в каком-нибудь людном месте.Глеб переложил трубку на комод, чтобы она не мозолила глаза, и подмигнул Ирине, которая с нетерпением и настороженностью смотрела на него.– Ну, кто это был? Он?– Да, это был он. И ты угадала все совершенно точно. Этот человек не молод и действительно занимает довольно… – Я поняла, поняла, занимает высокий пост.– Можно сказать и так.– Мне хочется верить, что прямо сейчас ты никуда не уйдешь.– Сейчас – нет, – Глеб уселся напротив Ирины и поднял бокал с красным вином.– За тебя, дорогая.– За нас, Глеб, за нас.– Да, Ирина, за то, что ты умеешь ждать.– Ох, не умею, Глеб! – Ирина вздохнула, и Глебу показалось, что она вот-вот расплачется, причем расплачется так сильно, что он никогда не сможет ее успокоить. Глава 3 Наталья Евстафьевна Малашкова с двумя сумками в руках тяжело поднялась на третий этаж. Сил больше не осталось, она устало вздохнула, поставила сумки с продуктами на ступеньку. Ей предстояло подняться еще и на четвертый – туда, где располагалась ее квартира, туда, где ждал ее муж.Дверь одной из квартир на третьем этаже открылась.– О, Наталья Евстафьевна! Как я рада вас видеть! – Малашковой улыбалась невысокая розовощекая соседка в коричневом платке.– Добрый день, – Малашкова попробовала улыбнуться, отвечая на приветствие.Соседка возилась со связкой ключей, затем крикнула в квартиру:– Дина, Дина, тебя еще долго ждать? Я ухожу, останешься без прогулки.Из квартиры послышался веселый лай, и на площадку, протиснувшись между хозяйкой и дверью, выкатилась лохматая болонка, аккуратно расчесанная и невероятно толстая. Собака и хозяйка были удивительно похожи друг на друга.– Хорошая моя, хорошая, – воскликнула, увидев болонку, Наталья Евстафьевна. – Только вот дать тебе нечего. Но, думаю, завтра я тебе обязательно принесу что-нибудь вкусненькое.– Только не несите, Наталья Евстафьевна, рыбьи кости, прошлый раз… – Нет-нет, рыбу я как раз сегодня не купила. Может, и зря.– А что, у вас будут гости?– Да, обещали дочка с мужем подъехать. Внуков хочется посмотреть, давно не виделись. А самой ехать к ним не получается.– Как ваше здоровье? – осведомилась словоохотливая соседка.– Да ничего, ничего, скрипим с моим Анисимом Максимовичем.– Он-то как?– Тоже ничего. Правда, простыл, кашель его замучил. Спать трудно, да и мне это мешает.– А вы ему, Наталья Евстафьевна, варенья малинового с чаем.– Дала я ему варенье, а он и говорит: «Лучше бы ты, Наташа, мне сто граммов коньяка налила, или сто пятьдесят, это на меня подействует. А твое варенье, твой чай… Только в туалет все время бегаешь».– Да, все они, мужчины, такие. Им бы только выпить. Уж я-то знаю, двоих мужей перетерпела. А сейчас хочу еще раз выйти замуж.– Ой, Анна Павловна! Может, не стоит?– Почему не стоит? Мужчина хороший, положительный, разведенный.– Разведенный – это хуже всего, – заметила Наталья Евстафьевна, с трудом наклонилась и погладила болонку, которая прилегла у ее ног.– Пойдем же, пойдем, чего разлеглась? – сказала розовощекая Анна Павловна, пристегивая длинный поводок к ошейнику.– Далеко идете?– Пойдем, хоть по двору погуляем, а то мечется по квартире, лает, спать не дает. А как ваш зять Федор? – Анне Павловне не представляло никакого труда припомнить имена всех родственников Малашковой.– У него-то все прекрасно, – с гордостью за зятя сообщила Наталья Евстафьевна.– Все там же работает?– Да, там же. Почти каждый день оперирует. Иногда по две, а иногда и по три операции в день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15