— возразила Ариэль. — Горячая вода сожжет холодную кожу.— В этом случае можно и нужно сделать это.С этими словами Саймон поднял жену на руки и опустил в воду. Ариэль вскрикнула, когда горячая вода обняла ее.— Пузыри лучше, чем лихорадка, — произнес он. — Сиди спокойно, ради Бога!Если бы у Ариэль оставались какие-нибудь физические и духовные силы, она, возможно, пустилась бы в спор по этому поводу. Она знала, что права, а Саймон не прав, но у нее не было сил сопротивляться, когда муж опустил ее в воду. Несмотря на тепло, которое чувствовала ее кожа, озноб не проходил. Холод сидел глубоко внутри нее, и горячая вода в ванне ничего не могла сделать с ним.Саймон, изо всех сил скрывая тревогу, опустился на колени перед ванной и принялся растирать жену мочалкой, отчаянно пытаясь как-нибудь справиться с ознобом. Служанки заворачивали во фланелевые полотенца принесенные с кухни горячие камни и укладывали их в кровать. Дорис толстым полотенцем сушила волосы Ариэль. От горячей воды в ванне поднимался пар, огонь в камине пылал, как огромный костер, по лицам всех людей, бывших в комнате, стекали струйки пота, а Ариэль продолжала бить дрожь.Поставив молодую женщину на ноги, Саймон и Дорис принялись вытирать ее.— Ей надо ночную сорочку или халат, — велел Саймон. Дорис протянула плотный халат из домотканой шерсти.— Терпеть не могу этот халат. От него всегда только чешешься, — стуча зубами, возразила Ариэль.Но никто не обратил на ее слова ни малейшего внимания, и через пару минут она уже лежала в постели, обложенная грелками, укрытая толстым одеялом и множеством пледов поверх одеяла. Но она все еще дрожала, на щеках уже пылал багровый румянец. Саймон положил ладонь ей на лоб.— Ты столько раз лечила других людей, Ариэль! Скажи, что мы должны сделать для тебя?Она покачала головой.— Ничего. Это пройдет, как только я согреюсь. В воде я пробыла совсем недолго.— Увы, довольно долго, — коротко бросил он. — Должно же быть какое-нибудь средство…Увидев, что ее глаза закрыты, он оборвал начатую фразу. Раздался стук в дверь, и на пороге комнаты появился Джек Чанси.— Я подумал, что леди Хоуксмур захочет узнать: ее кобыла уже в стойле. Конюх позаботится о ней. Он просил передать леди Ариэль, что уже обмыл ее раны и теперь присыплет их средством от заражения.— Скажите ему, чтобы он сначала прижег их, — раздался осипший голос Ариэль. — Лучше всего порошком серы. Это совершенно необходимо: на птичьих когтях всегда много грязи.Она пробормотала еще несколько слов, которые показались ее слушателям похожими на выражения рабочих с судоверфи, но тут же громко закашлялась.— Я принес твой нож, Саймон, — запинаясь, произнес Джек, глядя на хмурое лицо друга, который бережно укладывал голову Ариэль, повыше и поудобнее взбивая подушки. — Я же знаю, как много он для тебя значит.С этими словами лорд Чанси протянул другу нож.Саймон, на секунду отвернувшись от кровати и благодарно кивнув, взял его. Джек вытер клинок, но на нем еще оставалось несколько капель засохшей крови сокола. Это был нож его отца. Саймон вложил его в ножны, висевшие на широком поясе с украшенной драгоценными камнями пряжкой; пояс тоже принадлежал когда-то его отцу.Ариэль, лежа на высоко взбитых подушках, повернула голову. Кашель прекратился, но на ее бледном лице по-прежнему пылал нездоровый румянец, а глаза почти скрылись под опухшими веками.— Джек, вы не забудете сказать Эдгару про серу?— Разумеется, леди Ариэль.Она через силу улыбнулась: — Стоит ли нам быть столь церемонными, сэр? Джек улыбнулся:— Ни в коем случае, если вы этого хотите.— Хочу, — произнесла Ариэль и отвернула голову в безнадежной попытке справиться с новым приступом кашля.— Я скажу Равенспирам, что вас не будет за ужином, — без всякой необходимости сказал Джек, выходя из комнаты.Саймон подождал, пока у жены утихнет приступ кашля, потом спросил:— Скажи мне, что я могу сделать для тебя, дорогая. Ведь если ты лечила других людей, то должна знать, как помочь себе самой.— Эфедра… но у меня ее нет.Он положил руку на ее лоб, ощутив жар кожи.— А где ее можно достать? — терпеливо спросил он.— У Сары… но она…Остаток слов потонул в новом приступе кашля.— Я принесла согретые фланелевые простыни, милорд, — сказала Дорис, без стука входя в комнату. — Они смочены камфарой. Леди Ариэль применяет их при болях в груди. На прошлую Пасху она таким образом вылечила миссис Гертруду.Дорис протянула остро пахнущую, сложенную в несколько раз ткань.— Положить ей на грудь, сэр?— Да… да, если вы думаете, что это поможет.С этими словами Саймон отбросил пледы и распахнул полы халата Ариэль, обнажив ее розовые груди и изящный торс. Кожа на груди молодой женщины была покрыта пятнами.— Дайте мне другой халат! — капризно попросила Ариэль, прикрывая руками грудь.— Найдите другой халат, Дорис. Этот слишком раздражает кожу.Дорис осторожно уложила пропитанную камфарой ткань на грудь Ариэль, потом досталаиз гардероба халат из тонкого льна.— Он не такой теплый, милорд, но не причинит никакого вреда коже миледи.Саймон приподнял Ариэль в постели, чтобы Дорис могла снять со своей хозяйки шерстяной халат.— Я бы могла одеться сама, — сказала Ариэль, пытаясь продеть руки в рукава льняного халата.В этот миг новый приступ кашля сотряс ее тело, и она оставила попытки сопротивляться, позволив мужу и Дорис одеть ее. Пропитанная камфарой фланель, похоже, принесла облегчение, и Ариэль снова откинулась на подушки, прикрыв глаза.— Она снова схватит лихорадку и воспаление легких, милорд. Попомните мои слова, — мрачно произнесла Дорис.— А когда с ней такое было?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120