ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Большая война была в Персидском заливе.
Халил знал, что этот человек не воевал в Персидском заливе. На самом деле Халил знал о Сатеруэйте больше, чем тот сам знал о себе.
– Хотите жевательную резинку? – предложил Сатеруэйт.
– Нет, спасибо. А на каких самолетах вы летали?
– На истребителях, на штурмовиках, заканчивал на F-111.
– Вы можете рассказать мне про этот самолет? Или это военная тайна?
Сатеруэйт рассмеялся.
– Нет, сэр, никакая это не тайна. Это старый самолет, можно сказать, что он давно уже в отставке, как и я.
– Скучаете по военной службе?
– Ничуть не скучаю. На службе все строго по распорядку, а это утомляет. Господи, сейчас даже женщины летают на боевых самолетах. Я и подумать о таком не мог. И эти сучки создают массу всяких проблем со своими заявлениями о сексуальных домогательствах... простите, не сдержался. А какие женщины там, откуда вы приехали? Они знают свое место?
– Очень хорошо знают.
– Отлично. Может, я приеду туда, где вы живете. Сицилия, да?
– Да.
– А на каком языке там говорят?
– На диалекте итальянского.
– Надо будет научиться. Вам там пилоты нужны?
– Разумеется.
– Отлично. – Самолет набрал высоту пять тысяч футов, солнце теперь светило им в спину, и впереди открывался прекрасный вид. Сатеруэйт подумал, что попутный втер позволит им долететь до места назначения даже раньше, чем он рассчитывал. В глубине души он чувствовал, что авиация для него гораздо больше, чем работа. Это встреча совсем с другим миром, и, находясь в небе, он чувствовал себя гораздо лучше, чем на земле. – Я скучаю по боевым действиям, – неожиданно признался он пассажиру.
– Разве можно скучать о таких вещах?
– Не знаю... но я никогда так хорошо не чувствовал себя, как в бою, когда вокруг пролетают «трассы» и ракеты. Наверное, если бы в меня хоть раз попали, я бы не наслаждался боевой обстановкой. Но эти тупицы вообще в небо-то с трудом могут попасть.
– Какие тупицы?
– Ох, ну, скажем, просто арабы. Уточнять не могу.
– Почему?
– Военная тайна. – Сатеруэйт рассмеялся. – Не сама операция... а ее исполнители.
– Почему? – продолжал допытываться Халил.
Билл Сатеруэйт взглянул на пассажира и ответил:
– Такова политика правительства: держать в секрете имена пилотов, принимающих участие в бомбардировках. Правительство считает, что эти тупоумные погонщики верблюдов могут приехать в Америку и отомстить. Чушь собачья. Однако знаете, капитан из Винсенса... ну, который во время войны в Персидском заливе случайно сбил иранский авиалайнер... так вот, кто-то подложил ему бомбу в машину. Ужас какой, во время взрыва едва не погибла его жена.
Халил кивнул. Он был прекрасно осведомлен об этом случае. Иранцы этим взрывом продемонстрировали, что они не приняли объяснения или извинения.
– Убийства приводят к еще большим убийствам, – промолвил Халил.
– Вы так считаете? Правительство тоже думает, что эти тупицы могут быть опасными для наших храбрых воинов. Черт побери, а мне наплевать, если кто-то узнает, что я бомбил арабов. Пусть приезжают поглазеть на меня. Их ждет достойная встреча.
– Да... вы носите оружие?
Сатеруэйт бросил взгляд на своего пассажира.
– Миссис Сатеруэйт родила не идиота.
– Простите?
– Да, я вооружен и очень опасен.
Самолет тем временем поднялся на высоту семь тысяч футов, а Сатеруэйт продолжал разглагольствовать:
– Однако позже, уже во время войны в Персидском заливе, правительству захотелось похвастаться своими успехами, и по телевидению показали женщин-пилотов. Боже мой, если оно боится гребаных арабов, то зачем надо было выставлять их перед телекамерами? А я скажу вам зачем – захотелось заручиться поддержкой общественности в собственной стране, и вот на экранах телевизоров появились хорошенькие пилоты, которые с улыбкой говорили о том, каких успехов они добиваются в войне и как все с удовольствием выполняют свой чертовый долг перед Богом и страной. И о каждой из этих кошечек было чуть ли не по сотне передач... я не шучу. Господи, если вы смотрели войну по Си-эн-эн, то могли подумать, что ее выиграли бабы. Готов поспорить, что это был еще один ощутимый удар по иракцам. Каково им было видеть и слышать, что им как следует надрала задницу кучка шлюх. – Сатеруэйт рассмеялся. – Я рад, что меня там не было.
– Я вас понимаю.
– Да? Простите, я, наверное, надоел вам со своей болтовней.
– И ваши чувства по поводу женщин, выполняющих мужскую работу, я тоже разделяю.
– Значит, у нас с вами много общего. – Сатеруэйт засмеялся и подумал, что этот парень не такой уж и плохой, несмотря на то что иностранец и, возможно, мафиози.
– А зачем вы повесили на стену тот плакат? – спросил Халил.
– Он напоминает мне о том моменте, когда я чуть не накрыл бомбой его задницу, – ответил Сатеруэйт, совсем забыв об осторожности. – На самом деле его дом не был моей целью, этим занимались Джим и Пол. Одна их бомба угодила прямо в дом этого ублюдка, но он в эту ночь спал на улице в палатке. Эти чертовы арабы любят палатки. Погибла его дочь, очень жаль, конечно, но война есть война. Досталось и его жене, и двум детям, но они остались живы. Никто не хочет убивать женщин и детей, но иногда они оказываются там, где не должны находиться. Будь я ребенком Каддафи, я бы не подходил к своему папочке ближе чем на милю, – закончил Сатеруэйт со смехом.
Халил глубоко вздохнул, стараясь держать себя в руках.
– А в чем заключалась ваша задача? – спросил он.
– Я бомбил командный центр, топливный склад, казармы... и кое-что еще. Сейчас уже не помню. А почему вы спросили?
– Да просто любопытно.
– Да? Так вот, мистер Фанини, забудьте обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
Халил знал, что этот человек не воевал в Персидском заливе. На самом деле Халил знал о Сатеруэйте больше, чем тот сам знал о себе.
– Хотите жевательную резинку? – предложил Сатеруэйт.
– Нет, спасибо. А на каких самолетах вы летали?
– На истребителях, на штурмовиках, заканчивал на F-111.
– Вы можете рассказать мне про этот самолет? Или это военная тайна?
Сатеруэйт рассмеялся.
– Нет, сэр, никакая это не тайна. Это старый самолет, можно сказать, что он давно уже в отставке, как и я.
– Скучаете по военной службе?
– Ничуть не скучаю. На службе все строго по распорядку, а это утомляет. Господи, сейчас даже женщины летают на боевых самолетах. Я и подумать о таком не мог. И эти сучки создают массу всяких проблем со своими заявлениями о сексуальных домогательствах... простите, не сдержался. А какие женщины там, откуда вы приехали? Они знают свое место?
– Очень хорошо знают.
– Отлично. Может, я приеду туда, где вы живете. Сицилия, да?
– Да.
– А на каком языке там говорят?
– На диалекте итальянского.
– Надо будет научиться. Вам там пилоты нужны?
– Разумеется.
– Отлично. – Самолет набрал высоту пять тысяч футов, солнце теперь светило им в спину, и впереди открывался прекрасный вид. Сатеруэйт подумал, что попутный втер позволит им долететь до места назначения даже раньше, чем он рассчитывал. В глубине души он чувствовал, что авиация для него гораздо больше, чем работа. Это встреча совсем с другим миром, и, находясь в небе, он чувствовал себя гораздо лучше, чем на земле. – Я скучаю по боевым действиям, – неожиданно признался он пассажиру.
– Разве можно скучать о таких вещах?
– Не знаю... но я никогда так хорошо не чувствовал себя, как в бою, когда вокруг пролетают «трассы» и ракеты. Наверное, если бы в меня хоть раз попали, я бы не наслаждался боевой обстановкой. Но эти тупицы вообще в небо-то с трудом могут попасть.
– Какие тупицы?
– Ох, ну, скажем, просто арабы. Уточнять не могу.
– Почему?
– Военная тайна. – Сатеруэйт рассмеялся. – Не сама операция... а ее исполнители.
– Почему? – продолжал допытываться Халил.
Билл Сатеруэйт взглянул на пассажира и ответил:
– Такова политика правительства: держать в секрете имена пилотов, принимающих участие в бомбардировках. Правительство считает, что эти тупоумные погонщики верблюдов могут приехать в Америку и отомстить. Чушь собачья. Однако знаете, капитан из Винсенса... ну, который во время войны в Персидском заливе случайно сбил иранский авиалайнер... так вот, кто-то подложил ему бомбу в машину. Ужас какой, во время взрыва едва не погибла его жена.
Халил кивнул. Он был прекрасно осведомлен об этом случае. Иранцы этим взрывом продемонстрировали, что они не приняли объяснения или извинения.
– Убийства приводят к еще большим убийствам, – промолвил Халил.
– Вы так считаете? Правительство тоже думает, что эти тупицы могут быть опасными для наших храбрых воинов. Черт побери, а мне наплевать, если кто-то узнает, что я бомбил арабов. Пусть приезжают поглазеть на меня. Их ждет достойная встреча.
– Да... вы носите оружие?
Сатеруэйт бросил взгляд на своего пассажира.
– Миссис Сатеруэйт родила не идиота.
– Простите?
– Да, я вооружен и очень опасен.
Самолет тем временем поднялся на высоту семь тысяч футов, а Сатеруэйт продолжал разглагольствовать:
– Однако позже, уже во время войны в Персидском заливе, правительству захотелось похвастаться своими успехами, и по телевидению показали женщин-пилотов. Боже мой, если оно боится гребаных арабов, то зачем надо было выставлять их перед телекамерами? А я скажу вам зачем – захотелось заручиться поддержкой общественности в собственной стране, и вот на экранах телевизоров появились хорошенькие пилоты, которые с улыбкой говорили о том, каких успехов они добиваются в войне и как все с удовольствием выполняют свой чертовый долг перед Богом и страной. И о каждой из этих кошечек было чуть ли не по сотне передач... я не шучу. Господи, если вы смотрели войну по Си-эн-эн, то могли подумать, что ее выиграли бабы. Готов поспорить, что это был еще один ощутимый удар по иракцам. Каково им было видеть и слышать, что им как следует надрала задницу кучка шлюх. – Сатеруэйт рассмеялся. – Я рад, что меня там не было.
– Я вас понимаю.
– Да? Простите, я, наверное, надоел вам со своей болтовней.
– И ваши чувства по поводу женщин, выполняющих мужскую работу, я тоже разделяю.
– Значит, у нас с вами много общего. – Сатеруэйт засмеялся и подумал, что этот парень не такой уж и плохой, несмотря на то что иностранец и, возможно, мафиози.
– А зачем вы повесили на стену тот плакат? – спросил Халил.
– Он напоминает мне о том моменте, когда я чуть не накрыл бомбой его задницу, – ответил Сатеруэйт, совсем забыв об осторожности. – На самом деле его дом не был моей целью, этим занимались Джим и Пол. Одна их бомба угодила прямо в дом этого ублюдка, но он в эту ночь спал на улице в палатке. Эти чертовы арабы любят палатки. Погибла его дочь, очень жаль, конечно, но война есть война. Досталось и его жене, и двум детям, но они остались живы. Никто не хочет убивать женщин и детей, но иногда они оказываются там, где не должны находиться. Будь я ребенком Каддафи, я бы не подходил к своему папочке ближе чем на милю, – закончил Сатеруэйт со смехом.
Халил глубоко вздохнул, стараясь держать себя в руках.
– А в чем заключалась ваша задача? – спросил он.
– Я бомбил командный центр, топливный склад, казармы... и кое-что еще. Сейчас уже не помню. А почему вы спросили?
– Да просто любопытно.
– Да? Так вот, мистер Фанини, забудьте обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218