Еще не успев закончить фразу, Колин понял, что сказал это напрасно. Из троих мужчин, находящихся сейчас в кабинете, именно у него была репутация соблазнителя, перед которым не устояла ни одна женщина. Самое ужасное, что еще минуту назад Сэм и Уилл в этом не сомневались. Теперь оба друга с великим удивлением смерили Колина взглядом, который он не забудет до конца своих дней. Но отступать было некуда – он уже признался своим друзьям, что приворожившая его к себе молодая жена отвергла его как мужчину. Колин чувствовал себя подавленным и униженным.
Сэм решил помочь ему выйти из создавшегося положения:
– Теперь все в твоих руках, Колин. Я бы предложил тебе использовать ее неведение в близких отношениях в собственных интересах, тем более что она не знает твоих намерений. Не рассматривай ее как женщину с любовным опытом, тем более что она действительно чиста и невинна. Ты допустил ошибку, но из-за этого Шарлотта не перестала быть твоей женой и по-прежнему должна принадлежать тебе в постели. Начни все сначала. Представь себе, что она ничего не знает о любви и тебе предстоит научить ее всему.
– А как быть, если ей это неинтересно? – спросил Колин растерянно.
– Выброси из головы эту мысль, – решительно заявил Уилл. – Нет никаких сомнений, ты ей нравишься. Используй это наилучшим образом. Дай ей то, чего она хочет, а не то, чего она ожидает. Соблазни ее так, чтобы она не заметила, как это произошло. Только Боже тебя упаси делать это нахрапом, действуй осмотрительно и не торопясь.
Не торопясь. Он был готов из кожи лезть, сгорая от страстного желания обладать ею. Разве они могут понять его? Это не их, а его жена каждую ночь спит, раскинувшись на широкой постели в соседней комнате, и при этом остается недоступной. Но в словах друзей определенно есть смысл, и Колин чувствовал это. Сэм и Уилл женаты давно, и опыта семейной жизни им не занимать. Неожиданно Колин поймал себя на мысли, что раньше никогда не тратил время на соблазнение женщин. Они сами падали в его объятия, использовали его, а ему казалось, что они не могут устоять перед его чарами. Шарлотта оказалась его первым и настоящим испытанием, которое он не выдержал, даже не успев понять почему. Мысли проносились в голове вихрем. Он должен все начать сначала, и чем осторожнее и медленнее станет это делать, тем прекраснее будет награда в конце пути.
Колин доверился друзьям, один вопрос решен. Он встал и подошел к окну позади стола. За окном не было видно ни луны, ни звезд, не было слышно ни ветра, ни шума дождя. Колин сравнил темноту за окном с собственным неопределенным будущим. Но эта неопределенность казалась затишьем перед бурей.
– Это не все. Мне надо сказать вам кое-что еще, – спокойно начал он и, повернувшись лицом к друзьям, продолжил: – Три недели назад Лотти едва не погибла в театре.
– Что? – ошеломленно спросил Уилл, подавшись вперед.
Сэм остался неподвижным. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
Колин как можно дальше отодвинул кресло от стола и, тяжело опустившись в него, положил руки на колени.
– С колосников упала деревянная балка как раз в тот момент, когда Лотти была на сцене одна. Балка не убила ее только потому, что я успел отчаянным криком предупредить об опасности. От удара по голове ее спасло чудо. Шарлотта постаралась поскорее забыть об этом, считая происшествие обычным для театра несчастным случаем. Я предпринял собственное расследование и выяснил, что это далеко не первый раз, когда ей что-то угрожает, хотя настолько серьезно дело обстоит, быть может, впервые. Скорее всего, она что-то скрывает от меня или пытается из чувства страха обмануть себя. Но так или иначе, она в опасности.
Несколько долгих минут друзья сидели молча. Наконец Сэм спросил:
– Не думаешь ли ты, что подобный… инцидент как-то может быть связан с тобой?
Колин пожал плечами:
– На этот вопрос у меня нет ответа. Чтобы разобраться во всем, мне необходимо быть ближе к Шарлотте, но она не подпускает меня к себе.
– Неужели ты ничего не можешь сделать? – спросил Уилл. – Пусть ты не вызываешь у нее интереса как мужчина и она не хочет спать с тобой, но она все равно остается твоей женой.
Не вызываешь интереса как мужчина. Услышав слова Уилла, Колин пришел в ярость, однако удержался от каких бы то ни было ее проявлений, только вяло улыбнулся в ответ, встал с кресла и предложил:
– Выпьете еще, джентльмены? Я, пожалуй, налью себе.
Сэм отрицательно покачал головой; Уилл протянул Колину пустой бокал. Подойдя к бару, Колин налил бренди в два бокала, причем себе – чисто случайно – немного больше, чем хотелось, но решил не думать о том, что завтра снова будет болеть голова.
– Я могу защитить ее в стенах дома, – сказал он. – В театре это сделать значительно труднее. Она нервничает, если я присутствую на репетиции, кроме того, мое ежедневное появление в театре выглядит неуместным, чтобы не сказать больше. Все только и ждут удобного момента, чтобы спросить, какого черта я там делаю. – Помедлив, он едко добавил: – Все, кроме великого Порано, который думает только о себе.
Сэм поерзал в кресле.
– Кого великого?
Колин махнул рукой и закрыл дверцу бара.
– Не обращай внимания, это так, пустое.
– Может, стоит пустить слух, что ты волочишься за Лотти Инглиш? – предложил Уилл, беря у Колина свой бокал и делая глоток. – Ни одна душа в театре не знает, что вы женаты.
Колин выпил большой глоток бренди и вернулся в кресло.
– Да, это хорошее объяснение, чтобы все время быть рядом с ней, но едва ли Шарлотта придет в восторг от того, что я буду постоянно вмешиваться в ее работу.
– Если ты действительно считаешь, что ей угрожает опасность, может, стоит поставить в известность власти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92