Колин приступил к работе, его лицо стало серьезным и сосредоточенным. Взяв пинцет, он начал осторожно, лист за листом, освобождать исписанные нотами страницы от газет, которые бросал на пол. Через несколько минут на столе лежала пачка листов, исписанных рукой гениального композитора.
Шарлотта привстала с кресла и склонилась над столом, с восторгом рассматривая нотные строки с помарками и чернильными кляксами, как будто видела все это первый раз в жизни.
– Согласитесь, это потрясающе! – не удержалась она от восклицания.
Колин не ответил. Он молча смотрел на лежащие перед ним пожелтевшие от времени большие листы. Это была неоконченная, но почти полная партитура скрипичной сонаты. Взяв лупу, Колин начал внимательно изучать поля, строки и каждую ноту рукописи. Осмотрев первую страницу, он пинцетом поднял ее за угол и аккуратно положил на свободное место. То же самое проделал со второй, третьей и всеми остальными страницами. От его взгляда не ускользнула ни небольшая клякса на первой странице, ни перечеркнутые и надписанные сверху нотные знаки, ни разный размер рукописного шрифта, ни небольшое масляное пятно на седьмом листе. Закончив анализ лицевой стороны, Колин перевернул рукопись и так же внимательно осмотрел оборотную сторону каждого листа. Проделав это, он вернулся к первой странице, еще раз прочитал название произведения и имя автора, написанные гусиным пером.
Шарлотта не могла отвести от Колина глаз. Она была поражена тем, как он работает, а он именно работал. Она никогда еще не видела его таким сосредоточенным. Его движения были плавными и неторопливыми. Шарлотта терялась в догадках, кем мог быть этот ее, казалось бы, такой ленивый муж-аристократ. Экспертом? Но экспертом в чем? Может быть, экспертиза – это его хобби?
Шарлотта дождалась, пока Колин закончил осмотр рукописи, положил лупу и пинцет, и только после этого осмелилась заговорить.
– Вы подтверждаете подлинность рукописи? – взволнованно прошептала она.
– Я уверен, что это подлинник, – довольно улыбаясь, сказал Колин. – Возраст бумаги соответствует предполагаемому – не меньше ста лет. Чернила немного выцвели и впитались в бумагу, что тоже говорит о давности написания текста. Такими чернилами не пользуются уже около пятидесяти лет, вряд ли где-то остался запас, чтобы подделать такой большой текст. Остается сверить автограф Генделя на первой странице, чтобы окончательно доказать подлинность рукописи.
– Окончательно доказать подлинность? – словно эхо повторила Шарлотта, широко раскрыв глаза. – Вы говорите как профессионал.
– А я и есть профессионал, – с нарочитой надменностью заявил Колин.
– Профессионал?! В чем, ваша светлость?
– Шарлотта, а вы, случайно, не пытались играть эту сонату? – взволнованный внезапно пришедшей в голову мыслью, спросил Колин.
Она рассмеялась, показав свои ровные белые зубки.
– Играла, конечно! Очень осторожно и когда оставалась дома одна.
Колин нетерпеливо дернул головой.
– Скажите, это похоже на музыку Генделя? Ведь вы профессионал?
Шарлотта была польщена, услышав от него такую высокую оценку. Ее лицо просияло.
– Я думаю, да. Это не очень большое произведение, но по стилю напоминает другие вещи Генделя.
Колин откинулся в кресле, сложил руки на животе и, неожиданно изменившись в лице, сказал:
– Распустите волосы, Шарлотта.
– Простите, что вы сказали?
Колин настолько быстро переменил тему, что Шарлотта не поняла его.
– У вас красивые волосы, – задумчиво ответил он, – и я хочу на них посмотреть.
Ошеломленная Шарлотта не верила своим ушам. Она глубже вжалась в кресло и крепко ухватилась руками за подлокотники.
– Я… не думаю, что сейчас подходящее время, сэр.
– Шарлотта, у меня тоже есть секреты, но до тех пор, пока вы не распустите волосы, я вам их не открою, – сказал Колин.
Она сидела неподвижно и смотрела в глаза герцогу. Шарлотта была больше заинтригована не наличием у него секретов, а тем, на каких условиях он готов поделиться ими с ней.
Наконец она пришла в себя. Кокетливо наклонив голову, Шарлотта сказала:
– Все зависит от важности ваших секретов. И много их у вас?
Колин довольно засмеялся, наклонился вперед и оперся на край стола.
– О, поверьте, все мои секреты бесценны.
Шарлотта смотрела на мужа с нескрываемым удивлением.
– Ваши секреты как-то связаны с этими предметами, которые странно видеть в кабинете у такого человека, как вы, ваша милость?
– Все может быть, – ответил Колин. – Но вы ничего не узнаете, пока не выполните мою просьбу.
Ей начинала нравиться эта поддразнивающая манера Колина. Она сгорала от любопытства, и Колин это видел. Шарлотта медленно подняла руки и начала одну за другой вынимать шпильки из прически, бросая их в папку для нот. Вынув последнюю шпильку, Лотти тряхнула головой. Роскошные волосы накрыли плечи и волнами упали ей на спину.
Колин с нескрываемым удовольствием смотрел на жену. Он ласкал глазами ее светлые, с золотым отливом волосы, переводил взгляд с головы на плечи и талию.
– И что теперь? – услышал он слова Шарлотты.
Губы Колина тронула слабая улыбка.
– Первый секрет, сударыня, состоит в том, что я и вправду профессионал.
– А в чем заключается ваш профессионализм? – спросила Шарлотта, даже не пытаясь скрыть своего любопытства.
Колин продолжал молча любоваться ею.
– От вас просто глаз не отведешь, – спокойно произнес он.
Колин сказал это таким тоном, что у Шарлотты побежали мурашки по спине. Неожиданный поворот беседы немного пугал ее.
– Вы тоже очень хороши собой, ваша милость, – с обворожительной улыбкой сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92