– Тебя это не касается.
– Уолтер, я видел, как подстрелили этого малого. В меня тоже пальнули, и пуля прошила стену. Кто-то знает толк в таких игрушках.
Коул промолчал.
– Такую пушку трудно скрыть. Не может быть, чтоб ее никто не видел, – тем временем продолжал я. – Дай мне какую-нибудь зацепку, и, может быть, мне удастся нарыть больше, чем тебе.
Коул прикинул в уме все за и против, затем быстро извлек из вороха бумаг заключение баллистиков.
– У нас автоматные пули диаметром пять и семь десятых миллиметра и весом в десятую часть унции.
Я даже присвистнул от удивления.
– Патрон для автомата, но выстрелили-то им из легкого оружия.
– Пуля пластиковая, но в металлическом корпусе и при контакте с целью не деформируется. Попав в тело того парня, она израсходовала большую часть силы, и на выходе почти полностью лишилась энергии.
– А как насчет пули, что пробила стену?
– По расчетам баллистиков, ее начальная скорость превышала две тысячи футов в секунду.
– ?!
Скорость пули просто ошеломляла. При стрельбе из браунинга его девятимиллиметровые пули в четверть унции развивают скорость 110 футов в секунду.
– Они считают, что такая пуля продырявит бронежилет, как бумагу. С расстояния шестисот футов она пробивает почти пятьдесят слоев.
Даже «магнум» сорок четвертого калибра мог поразить бронежилет только с очень близкого расстояния.
– Но если пуля встречает мягкую преграду...
– Преграда гасит скорость пули.
– Чье производство? Отечественные?
– Нет, эксперты определили, что из Бельгии. Это аналог оружия, которое используют спецподразделения, участвующие в антитеррористических операциях и освобождении заложников. Но это первый случай, когда оно было применено не специальными подразделениями.
– Вы связались с производителем?
– Постараемся, но шансов мало: слишком много посредников.
– Попробую поспрашивать кое-кого, – я поднялся.
Коул поднял ручку и махнул ею с видом учителя, пытающегося вразумить чересчур умничающего ученика: «Учти, Росс не отказался от мысли до тебя добраться».
Я достал ручку и записал на обратной стороне блокнота Коула номер своего мобильного.
– Я его никогда не отключаю. Теперь мне можно идти?
– При одном условии.
– Слушаю.
– Я хочу, чтобы ты приехал к нам сегодня вечером.
– Извини, Уолтер, но я перестал ездить с визитами.
– Не будь дураком, – обиделся Коул. – Это не светский визит. Будь там, иначе Росс тебя засадит за решетку до скончания века, можешь не сомневаться.
Я встал и направился к двери.
– Ты на самом деле все нам рассказал? – в спину мне бросил Коул.
– Я рассказал все, что мог, Уолт, – не оборачиваясь, ответил я.
И практически не покривил душой.
* * *
За двое суток до этого я наведался к Эмо Эллисону. Эмо жил на восточной окраине Гарлема в гостинице, сильно смахивающей на притон, куда вход заказан для всех, кроме шлюх, копов и уголовников. Комната управляющего за перегородкой из зеленого плексигласа была пуста. Поднявшись по лестнице, я постучал в дверь номера, где жил Эмо. Открывать явно не спешили, но мне показалось, что по ту сторону двери щелкнул курок.
– Эмо, это Берд. Надо поговорить.
Я услышал за дверью приближающиеся шаги.
– Я ничего не знаю, – крикнул Эмо. – И сказать мне нечего.
– А я тебя ни о чем еще не спрашивал. Давай, Эмо, открывай. У толстяка Олли большие неприятности. Может быть, я смогу помочь. Впусти меня.
Последовало молчание, затем загремела цепочка. Дверь отворилась, и я вошел. Эмо отступил к окну, не выпуская из рук пистолет. Я закрыл дверь.
– Можешь убрать эту штуку.
Эмо взвесил на руке пистолет и положил на тумбочку у кровати. Без пистолета он чувствовал себя свободнее. Пистолеты были не в его стиле. Я обратил внимание на его забинтованную левую руку: сквозь повязку проступали рыжие пятна.
Средних лет, долговязый, с бледным лицом, Эмо подрабатывал время от времени в гараже у толстяка Олли на протяжении пяти лет. Механиком он был средненьким, но умел держать язык за зубами.
– Ты не знаешь, где он сейчас?
– Нет, со мной он не связывался.
Эмо тяжело опустился на край аккуратно застеленной кровати. В его чисто убранной комнате пахло освежителем воздуха. На стене висела пара эстампов, а на полках стеллажа с книгами, журналами и кое-какими личными вещами царил порядок.
– Я слышал, ты работаешь на Бенни Лоу. Зачем тебе это надо?
– Работа, – ответил я.
– Ты сдашь Олли, и ему крышка. Вот и вся твоя работа.
– Я могу и не сдавать Олли, – прислонившись к косяку, заметил я. – Бенни потерю переживет. Но мне нужна серьезная причина, чтобы так поступить.
На лице Эмо отразилась внутренняя борьба. Он то сжимал, то разжимал руки и пару раз нервно покосился на пистолет. Механик чего-то боялся, и боялся сильно.
– Эмо, почему он сбежал?
– Он не раз говорил, что ты парень честный и хозяин своему слову. Это так? – вопросом на вопрос ответил тот.
– Не знаю. Но мне не хочется, чтобы Олли пострадал.
Эмо некоторое время пристально смотрел на меня, все еще раздумывая, и наконец решился.
– Все вышло из-за Пили. Пили Пилара. Знаешь такого?
– Знаю, – подтвердил я. Пили Пилар был правой рукой Санни Ферреры.
– Он появлялся обычно раз-другой в месяц – не чаще – и брал машину, а через несколько часов пригонял обратно. Олли заключил сделку, и ему не нужно было платить Санни. Он устанавливал на машину липовые номера и держал ее наготове к приезду Пили.
На прошлой неделе подкатывает Пили, забирает машину и отчаливает. Я в тот вечер приехал поздно, у меня язва разыгралась. Пили к тому времени уже уехал.
Так вот, сидим мы с Олли, разговариваем, ждем, когда Пили пригонит машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149