Но руки у нее по-прежнему дрожали, так что их пришлось сцепить вместе.— Носили ли вы когда-либо другую фамилию, миссис Паттерсон? — Теперь она знала, о чем он будет ее спрашивать.— Да.Но зачем? Чего он ждет, заводя разговор о прошлом? Мариэлла не могла понять.— Назовите, пожалуйста, эту фамилию. Прокурор произнес эти слова отрывисто, как будто уже одной этой просьбой хотел напугать Мариэллу. Она опять не смогла увидеть глаз Малкольма.— Делони, — тихо проговорила она.— Будьте любезны погромче, чтобы вас слышали присяжные.Она покраснела. Чарльз с сочувствием посмотрел на нее. Она повторила громче:— Делони.Вдруг Палмеру стало жаль Мариэллу. Он пожалел ее даже сильнее, чем жалел Джон Тейлор, потому что знал, что именно последует дальше. Палмер на самом деле умнее, чем могло показаться на первый взгляд. Он подорвет доверие суда к ней так, что ее последующим показаниям уже не будет веры. Это его мощнейший козырь. В результате такой тактики она уже не сможет посеять сомнения в виновности Чарльза.— Связывают ли вас с обвиняемым родственные отношения?— Мы были мужем и женой.— Когда вы поженились?— В 1926 году, в Париже. Мне было восемнадцать лет.— Расскажите о вашей свадьбе. — Прокурор внешне был дружелюбен, он даже улыбался ей. Но она знала, что он намерен развенчать ее. — Ваши родители были довольны вашим выбором?— Нет. Мы убежали от моих родителей.— А-а… — Он даже разволновался, как будто бы она сказала что-то, что не входило в его планы. Он как бы просил у нее прощения. — Долго ли продолжался ваш брак?— Строго говоря, пять лет. До 1931 года.— А потом вы развелись?— Совершенно верно.На лбу у Мариэллы выступила испарина. Только бы не затошнило.— Миссис Делони… О, простите, миссис Паттерсон… — Он как будто оговорился, но оговорка была сделана намеренно, чтобы подчеркнуть, что на свидетельском месте стоит не кто иной, как бывшая жена Чарльза. — Не будете ли вы так любезны, не расскажете ли нам, почему вы разошлись? Разумеется, если вы ничего не имеете против…Расскажет, конечно, а что ей еще остается?— Я… Мы… Мы потеряли нашего сына. И оба не смогли оправиться от этого горя.Она произнесла это так спокойно и с таким достоинством, что и Чарльз, и Тейлор залюбовались ею. У обоих во время ее допроса сердце было готово выпрыгнуть из груди, но она не подозревала об этом.— Я полагаю, именно из-за этого и расстроился наш брак.— Скажите, это послужило единственной причиной вашего развода?— Да. До тех пор мы были счастливы.— Понятно. — Прокурор понимающе кивнул, и Мариэлла почувствовала, что начинает его ненавидеть. — Где вы находились, когда развод был оформлен?Она не поняла смысла этого вопроса, но Тейлор понял сразу.— В Швейцарии.— По какой причине вы прибыли в Швейцарию?Вот теперь она поняла: он старается совершенно уничтожить ее в глазах присяжных. Но это ему не удастся. Если ее не уничтожила смерть троих детей, то ничто и никто, ни этот человек, ни этот суд, ни все эти допросы уже не могут ей повредить.— Я находилась на лечении.— Вы были больны?Она не будет ему подыгрывать, он вытянет из нее минимум сведений. Конечно, он знает, какие вопросы ему нужно задавать и для чего, но она теперь тоже знает это.— Я испытала серьезное нервное потрясение, когда погиб наш сын.— Расскажите подробнее о причинах. При каких обстоятельствах умер ваш сын? Долго ли он болел?На ее глазах выступили слезы, но она не должна давать им воли. Губы ее задрожали, но она моргнула и ответила четко и внятно:— Он утонул.Вот так. Больше ничего не надо говорить. Так написано в свидетельстве о смерти. Андре Чарльз Делони, возраст — два года пять месяцев, причина смерти — утопление.— Вы были причастны к этому… несчастному случаю:Последние два слова обвинитель произнес с заметным нажимом, явно с намерением подчеркивая их. Отчаянно жестикулируя, Чарльз что-то зашептал Тому. Адвокат немедленно вскочил на ноги и заявил:— Я протестую, ваша честь. Прокурор оказывает давление на свидетеля и намекает, что ребенок погиб по вине миссис Паттерсон. Но это не нам решать. Сейчас рассматривается дело моего подзащитного, а не миссис Паттерсон.Судья Моррисон поднял бровь, удивленный словами Тома Армура.— Протест принят. Пожалуйста, не усердствуйте так, господин прокурор.— Прошу прощения, ваша честь. Сформулирую вопрос по-другому. Не чувствовали ли вы своей вины за происшедшее?Этот вариант оказался еще хуже, так как оставлял открытым вопрос, погиб ли ребенок по ее вине.— Чувствовала.— И поэтому у вас случился нервный срыв?— Полагаю, что поэтому.— Вы были в Швейцарии в клинике неврозов?— Да.Теперь ее голос зазвучал мягче. И Чарльзу, и Тейлору было безумно жалко ее. Малкольм Паттерсон смотрел прямо перед собой. Его лицо оставалось непроницаемым.— Таким образом можно сделать вывод, что ваша психика была расстроена.— Горе было слишком велико.— Сколько времени вы провели в клинике неврозов?— Около двух лет.— Точнее говоря, больше двух лет?— Чуть больше.Том Армур снова ринулся в бой:— Вынужден снова напомнить, что миссис Паттерсон не является сегодня подсудимой.— Протест принят. Мистер Палмер, к чему вы клоните? Такими темпами мы не опросим всех свидетелей и за полгода.— Немного терпения, ваша честь, сейчас все станет ясно.— Хорошо, господин прокурор, продолжайте.— Благодарю вас, сэр. Итак, миссис Паттерсон, — он повернулся к Мариэлле, — более двух лет вы провели в клинике для душевнобольных, правильно?— Да.Теперь Палмер был вполне доволен ею.— За это время вы ни разу не пытались покончить жизнь самоубийством?Все-таки она на секунду растерялась.— Пыталась.— Может быть, такие попытки повторялись?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94