- То, что произошло сейчас на ваших глазах, - несчастный
случай.
Лейтенант Коломбо взвалил обмякшего и надежно связанного Кампоса на плечо,
для чего ему не пришлось даже особенно напрягаться, и скорым шагом направился к
выходу. Издалека, от взлетно-посадочной полосы, донесся гул разогревающегося
вертолетного двигателя.
- Несчастный случай? - скептически спросил Бенджамин Кинг. - Ничего себе!
- Да, - невозмутимо кивнул Фишборн. - Наша система обучения, как вы уже
поняли, довольно необычна.
- Это еще мягко сказано! - возмущенно фыркнул кто-то. Полковник не обратил
на эту вольность внимания.
- Большую часть времени вам приходится находиться в состоянии стресса, -
сказал он, - и, понятное дело, выдержать подобное способен далеко не каждый.
- Что с ним будет, сэр? - спросил Сингх.
- Его вывезут с острова, - ответил Фишборн. - Лучшие врачи попробуют
вернуть ему здоровье. Вне зависимости от результатов лечения, сюда он не
вернется. До окончания срока действия контракта будет проживать в одном из
специализированных поселений... - Полковник обернулся: - Мистер Джонсон? Вы
готовы?
- Две минуты, - ответил вместо лейтенанта врач.
- Похоже, у них большой опыт обращения с безумцами, - шепнул Виктору Сингх.
- Удивительно, что мы все до сих пор с катушек не съехали, - отозвался тот.
- Так что постарайтесь поскорее забыть об этом неприятном инциденте, -
закончил речь полковник.
Обменявшись с Джонсоном парой реплик, Фишборн удалился. За ним ушел врач, а
лейтенант вновь приступил к выполнению своих обязанностей.
- Возвращайтесь к работе, - сказал он. - У большинства ящики еще не готовы,
а времени осталось не так много!
В мастерскую вернулись звуки: стук молотков, визжание пил и многоголосые
проклятия.
Результаты трудов оказались таковы, что предъявить их на выставку
достижений плотницкого искусства не отважился бы и человек, страдающий
комплексом супер полноценности в максимально извращенной форме. Скособоченные,
кривые ящики, из которых кое-где торчали гвозди, изрядно смахивали на орудия
пыток.
Безумные монахи из испанской инквизиции скупили бы их, не раздумывая.
Джонсон тем не менее не выказал недовольства.
- Загните кончики гвоздей, - велел он, - членовредительств нам на сегодня
хватит.
Когда с этой нехитрой операцией было покончено, курсанты получили команду
нагрузиться «гробами» и идти вслед за инструктором. Тащиться пришлось далеко,
через пальмовую рощу, растущую позади жилого корпуса, и до самого холма, который
возвышался в центре острова, словно громадный прыщ.
- Устанавливайте ящики, - приказал Джонсон, - пусть каждый выберет сейчас
место, которое ему больше нравится. Сменить его потом уже не получится.

Виктор расположил «гроб» у самого подножия холма, в тени деревьев. Его
соратники разбрелись кто куда, и вскоре окрестности стали представлять довольно
странное зрелище - что-то вроде кладбища на поверхности земли.
- Сейчас вы залезете внутрь, - инструктору пришлось слегка повысить голос,
чтобы его услышали все, - закроете за собой дверцу и будете лежать там и
вспоминать те события из прошлого, которые кажутся вам наиболее яркими. Дышать
при этом необходимо следующим образом...
На освоение хитрого способа дыхания потратили почти час, и когда рекруты
принялись забираться в ящики, солнце коснулось лимонным боком морской лазури.
Прикрыв за собой дверцу, Виктор с удивлением обнаружил, что внутри почти совсем
темно.
Неровно сколоченные доски впились в спину, в руку, вонзилась заноза.
Чертыхнувшись, он начал дышать указанным способом, одновременно пытаясь
припомнить что-то из университетских или школьных времен. Задание казалось
бессмысленным, как и бег спиной вперед, и рытье канав, которые на следующий день
приходилось закапывать, и потому сейчас он не особенно напрягался.
Довольно долго память скакала беспорядочно, одна картина из его прошлого
сменялась другой, и все они почему-то казались тусклыми, недостаточно значимыми
для того, чтобы уделять им внимание.
Виктор уже начал уставать и злиться, когда, сделав очередной выдох, вдруг
увидел перед собой картинку настолько яркую, насколько это вообще возможно. Он
открыл глаза, но это не помогло.
Видение продолжало висеть рядом, и ощущение было такое, что оно засасывает
наблюдателя в себя...
Он ощутил, как кожи касается ветер, как ноги облизывают ласковые теплые
волны. Почувствовал солнечные лучи на лице, услышал крики чаек и голоса людей,
шорох песка.
Он вернулся в тот день, когда первый раз, в семилетнем возрасте увидел
море.
У родителей тогда совпали отпуска, и они всей семьей отправились в Анапу.
Виктор умудрился начисто забыть тот день, и никогда не вспоминал о нем,
хотя сейчас, заново переживая обуревавшие его тогда чувства, он просто-напросто
задыхался от их силы.
- Сынок, иди сюда, - прозвучал голос матери, такой родной и ласковый, и,
будучи не в силах сопротивляться, Виктор полностью отдался видению.
Он чувствовал, что по щекам стекают слезы, но ему было на это наплевать. 16
октября 2217 года летоисчисления Федерации
Земля, остров Грасъоса Канарского архипелага
Приземлился, точнее, притатамился Виктор удачно. Перекатился, уходя от
противника еще дальше, и замер, скорчившись в позе эмбриона.
- Отлично, мистер Зеленский, - прозвучал голос сэнсэя Ли, - вы прекрасно
закрылись от удара, сымитировав при этом, что он оказался для вас очень
болезненным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19