Он и сам не знал, почему решил доверить ей самую большую оставшуюся от матери драгоценность.
Страйдер поднялся и медленно подошел к сундуку. Открыл крышку, извлек фамильный меч, одежду и другие предметы, которых он касался чуть ли не каждый день.
Но этот ящик на самом дне…
Он лежал там так, как он положил его когда-то, заваленный одеждой.
Ровена подошла поближе и взглянула на Страйдера. С какой грустью он извлек со дна блестящий черный футляр!
И в этот миг она поняла.
— Это твоей матери? Он лишь кивнул в ответ.
— Я могу сходить за своей. Только…
— Не надо, Ровена. Когда-то всем нам приходится взглянуть своему прошлому в глаза. И если уж мне было суждено повстречать ее тень, не стоит оттягивать этот момент.
Ровена нахмурилась, не в силах понять, что он имеет в виду.
Он набрал в легкие воздуха, затаил дыхание и распахнул футляр. Перед ее глазами предстало настоящее произведение искусства, один из лучших инструментов, какие только ей приходилось видеть.
— Она прекрасна. Страйдер кивнул:
— Отец подарил ей эту лютню, когда она объявила ему, что беременна мной. Выписал из Парижа.
Страйдер протянул Ровене инструмент. Девушка аккуратно, с большим уважением приняла его. Поверхность лютни была безупречна, ни пятнышка, ни царапинки. По всему видно, его мать дорожила ею.
— Ты возишь ее с собой?
— Ее и еще кольцо — это все, что осталось от моей матери. Может, женой она была никудышной, но мать из нее вышла превосходная. Прекрасная дама, которая искренне верила любовным виршам двора Элеоноры, вещающим, что в браке настоящей любви не найти.
Их взгляды встретились, и Ровена задрожала от холодности его глаз.
— Я в это не верю, — честно призналась она.
Мне кажется, любовь подстерегает нас там, где мы меньше всего ожидаем. Мой отец мечтал, чтобы я вышла замуж по любви. Он часто повторял мне, что иной причины для брака просто не существует. Не должно существовать. Между прочим, Андре Чаплин — тот самый, который временами сопровождает Элеонору в путешествиях, — утверждает то же самое. Он верит, что настоящую любовь можно обрести только в браке.
— В твоих песнях тоже об этом поется?
— Да. Я пишу о людях, которые сошлись, невзирая на все хитросплетения судьбы, преодолели все препятствия и заслужили свое счастье.
— Тогда спой мне, Ровена. Я хочу услышать о паре, обретшей счастье в браке. Хватит уже обмана и предательств.
Идущие из самого сердца слова Страйдера задели ее за живое. Она и не думала, что речи рыцаря могут настолько тронуть ее.
Девушка кивнула, взяла лютню, села на стул у его письменного стола и начала настраивать инструмент.
Страйдер молча прислушивался к тому, как она возвращает к жизни сокровище его матери. Он боялся, что струны могли испортиться от времени, но Ровена обращалась с ними нежно и бережно, и ни одна не лопнула от ее прикосновений.
Из-под ее пальцев полилась прелестная мелодия. А голос.. такой только в раю можно услышать. Дрюс был прав. Ни один церковный хор не сравнится с нею.
Она действительно спела ему об охотнике на соколов и молочнице, родившихся под несчастливой звездой, но все же сумевших найти любовь и пожениться.
Мелодия стихла, но они еще долго сидели в тишине.
— Охотник, — сказал он вслух, раздумывая над ее сказкой. — Значит, ты не веришь, что богачи способны жениться по любви?
— Верю. Только никогда не встречала таких.
Страйдер припомнил своего друга Саймона Рейвенсвуда и его жену Кенну.
— А я встречал. Приятно видеть, когда двое готовы умереть, только бы никогда не расставаться.
— Как бы мне хотелось испытать нечто подобное! — горестно вздохнула Ровена.
Страйдер кивнул, с удивлением поймав себя на том, что обсуждает с ней такие вещи, о которых никогда ни с кем не говорил.
— И в какого человека ты хотела бы влюбиться, Ровена?
Она принялась тихо наигрывать, размышляя над его вопросом.
— Нежного. И порядочного, конечно же. И чтобы он мог рассмешить меня.
Ее запросы поразили его.
— И никаких требований к внешности?
— Вообще-то нет. Для меня главное, что у него внутри. — Она заглянула ему в глаза. — А ты? Какая женщина могла бы завоевать сердце графа Блэкмора?
— Никакая, — буркнул он, поднимая кружку с пивом. — Сердце мое мертво и абсолютно не способно затрепетать при виде дамы.
— Абсолютно?
— Да. Женщина станет помехой, оторвет меня от моих обязанностей. И мне будет страшно оставить ее хоть на день: вдруг она в мое отсутствие начнет заглядываться на другого?
Ровена приподняла брови.
— Неверных женщин не больше, чем неверных мужчин, милорд. Адюльтер — дело двустороннее.
— Тут вы совершенно правы.
Она поднялась и поставила лютню ему на колени:
— Показать вам аккорды?
Он покачал Лловой.
Ровена ошеломленно смотрела на то, как он взял в руки лютню и начал наигрывать старинную балладу. Он допустил несколько ошибок, но, в общем, играл практически безупречно.
Вне всякого сомнения, когда-то этот человек довольно часто держал в руках инструмент. Похоже, мать обучила его всем премудростям игры на лютне.
— Это просто восхитительно!
— Заслуга моей матери. Она не уставала повторять мне, что единственный способ покорить женщину — хорошая песня.
— Вы с ней не согласны?
— Что-то я пока не встречал менестреля, за которым гонялись бы так же, как за мной, — насмешливо посмотрел он на нее. — Да и ты не прячешься по кустам с одним из мяукающих трубадуров, Ровена.
Девушка расхохоталась:
— Точно, милорд!
— Что такое?
Страйдер поглядел мимо нее на только что вошедшего Суона. Парень с ужасом взирал на Ровену и лютню в руках Страйдера.
— Нет, нет и нет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87